— Вы мните о себе слишком много, — снисходительно хмыкнул Двэйн. — Нет, сюда меня привели гораздо более важные дела, но беспокойства графини насчёт вашей благоразумности это не отменяет.
— Более важные дела, это сбежать от навязанной леоты, например? — голос Канана ещё немного поплыл.
Дверь снова скрипнула, когда на неё навалилось тяжёлое тело, а затем сотряслась от очередного “бум”.
— Знаете, я не стану спорить, — тон Двэйна слегка повеселел. — Сейчас я гораздо лучше понимаю Эйлин. Когда тебе пытаются что-то навязать или навязаться — это крайне неприятно. Поэтому прошу вас отправиться к себе и хорошенько проспаться. Вижу, от досады вы перебрали…
А это становилось очень занимательно! Прямо наблюдение за битвой самцов в дикой природе. Один, правда, слегка подбит.
— Эйлин своенравная особа, — вздохнул Гадович, страдающе возясь спиной о дверь, на которой после всего случившегося вообще обязан будет жениться. — Но у нас попросту не было удачного случая откровенно обо всём поговорить! Я бываю вспыльчив. Но уверен, она многое поймёт, как только выслушает меня спокойно.
Что-то не припомню, чтобы он пытался мирно со мной поговорить, всё норовил указать мне на моё место и прижать где-нибудь в уголке. Хороший подход, ничего не скажешь!
— Учтите, если вы будете использовать скрытые возможности метки, я вынужден буду доложить об этому его императорскому величеству, — предупредил его Двэйн. — Воздействие на волю — побочный эффект. И пользоваться им запрещено!
Ах Гадович, червяк — сам говорил, что воздействие через метку вполне обычная практика в случае непокорных девиц! Думаю, стоит оспорить его право сделать своей леотой Айне — вдруг на неё он тоже воздействует, просто незаметно?
В непосредственной близости от меня завязалась некоторая возня. Похоже, Двэйн пытался оторвать Кадана от его единственной опоры в этой жизни, но тот сопротивлялся. Его возмущённое пыхтение сопровождалось периодическими “бумами” затылка о дерево.
— Да оставьте вы меня в покое! Здесь буду лежать!
Вскипев от негодования, я даже кочергу выронила. Она громко брякнула о пол, и разговор снаружи резко оборвался вместе с шорохами.
Можно было больше не скрываться. Я подняла оружие и открыла дверь. Кадан повис под опасным углом к полу, потому что сейчас его держал только Двэйн — за грудки. Претемнейший же уставился на меня с невинным недоумением на лице. Мол, он и делать ничего не делал, просто мимо проходил.
— Что за совет на ночь глядя под моей дверью, уважаемые дорхи? — я упёрла руку с кочергой в бок.
Это произвело на них определённое впечатление. Двэйн отпустил Кадана — и тот рухнул мне под ноги. Поморгал, оценивая вид снизу, и выдал: