Этот — от вдовы, лелеющей надежду найти кормильца на двенадцать голодных ртов, считая ее саму, детей и престарелых родителей.
Этот — от общины, чтобы единственного грамотея на всю округу в рекруты не забрали.
Этот — опять от крестьянина, уже другого, чтоб урожай был получше, чем в прошлом году.
Этот — чтоб порчу снять.
Этот — чтоб язва на ноге зажила.
Этот — чтоб корова сдохла у соседа.
Этот — чтоб следом сдох и сам сосед…
И так далее. И чем далее, тем гаже.
Говорят, что деньги не пахнут. Однако Кларины пахли. И большей частью дурно — пыльными скелетами в чьих-то шкафах, кровью абортов, нечистыми приворотами, нашептыванием несчастий. Несомненно, деятельность даже самой скверной ведьмы, но живущей среди людей, в какой-то мере будет благой и созидательной, а иначе валькирия метлы и ступы долго не протянет. Но в основном окажется разрушительной — по-другому не получится.
Местные жители ненавидели ведьму, грозились сжечь — и почти каждый хоть раз к ней обращался. По собственным нуждам, или вследствие обращения к ведьме кого-то еще. Порча, скажем, — она ведь не сама на невезучих находит.
— И все же на одних только залетевших дурочках, лечении болячек у овец и мелких пакостях по заказу таких денег не сделать, — сказал я.
— Иногда к Кларе приезжали богатенькие, из близлежащих городков, — ответила Жюстина. — А иногда и издалека. Хочешь сотворить зло ближнему безопасно? Ищи исполнителя, которого в твоих краях не знают.
— Понятно…
Кроме денег мы нашли несколько накопителей — среди них не оказалось ни одного большого, однако каждый представлял немалую ценность. И собрали множество годных на продажу вещей колдовского обихода. А еще обнаружили шкатулку, доверху заполненную кожаными ярлыками об уплате податей. Королю, герцогу, барону. Поборы с ведьм составляли немалую часть дохода любой казны, а Клара была примерной налогоплательщицей. Интересно, будь во Вселенной Дагора настоящий Суд Высшей Справедливости, а не та подозрительная контора, что сходит за таковой, кого бы на заседании признали более виновными — нас, как убийц Клары, или Бальдура, Генриха и Келли, которые из года в год получали процент с Клариного бизнеса, одновременно крышуя его?
— Неплохо ты сегодня загреб! — иронично сказала Жюстина. — Что-то мне уже хочется в разбойники.
Я слегка смутился. Жюстина, как наемный маг, права на добычу не имела. Ведь я ее не компаньонкой пригласил, а именно нанял. Только не с оплатой подневно, как обычно делалось. Трудности с переводом костомеха из трудового в боевого были не моими, а ее. Строго говоря, накопитель для поставленных целей она должна была доставать сама, где и как хотела. Получалось, что я ей еще и помогаю ни за что ни про что — точнее, ради будущих удобств и надежности в эксплуатации скелета.