Несмотря на свою сдобренную бахвальством болтовню, я не был склонен оценивать противника пренебрежительно. Стоит поддаться внушаемому существом страху, запаниковать хоть на секунду — и палочник пустит в ход доступную ему магию природного характера. Тогда все окажется на его стороне: трава, кусты, деревья. И сам по себе он опасен: такому сравнительно небольшому не пробить и более слабую броню, чем у меня, но сочленения доспехов куда как уязвимы для тонких длинных пальцев с острейшими шипами когтей на концах. И, особенно, прорези для глаз и дыхательные отверстия на шлеме.
Монстр обошел круг и резко выбросил вперед одну лапу. Я был готов к выпаду и отсек кисть. Она упала мне под ноги и беспорядочно запрыгала и закувыркалась по земле, как гигантский недобитый паук-косиножка. Палочник взвизгнул и ткнул в меня культей словно шпагой. Я еще укоротил ему лапу и наступил на отрубленную кисть, которая приняла устойчивое положение на пальцах и приготовилась броситься на меня. Под сабатоном хрустнуло. Монстр отреагировал на гибель части своего тела таким пронзительным скрипением, будто рушился огромный рассохшийся сарай, и попытался схватить меня целой лапой. Я отсек и ее, разрубил пополам уже на земле и отступил в защищенную зону, спасаясь от ударов культей наотмашь и сверху вниз. Пора менять кинжал на щит, пока не получил по шлему. А то ведь оглоушит, сволочь, и очухаться уже не даст: как попрет молотить по чему попало…
Сунуться за мной в круг палочник не решился. Вместо этого начал отращивать новые кисти. Я взялся за лук и воткнул монстру в туловище пять стрел. Почувствовав в теле отраву, он прекратил регенерацию, поскольку был наиболее уязвим для яда именно в процессе восстановления. А просто так хрен что ему будет — циркуляция соков по сосудам слишком медленная. Разве через полчаса можно ждать эффекта. Да и то если заставить существо активно двигаться. За этим дело не станет, — но уж проще его сразу убить, чем целых полчаса тренером по аэробике работать. Итак — второй раунд!
Я повторил прежний маневр, выйдя из круга с противоположной от палочника стороны. Он не замедлил напасть, используя культи вместо дубин. Невидимый защитный барьер сбоку от нас мне помогал, а монстру мешал, так как он боялся его коснуться.
Перерубить палочнику туловище я не надеялся: оно было сантиметров двадцати в диаметре и обладало прочностью дуба. Объектами моих атак стали сравнительно тонкие нижние лапы. И верхние тоже. Но от верхних я больше защищался — слишком уж большую они имели подвижность и слишком серьезную несли опасность.