Пальцы на затылке натягивают волосы до легкой боли. От удовольствия, от запредельного откровения. Власть пьянит, но и доверие чужим рукам так же подводит к черте, за которую я уверенно прыгаю, срываясь с обрыва.
Новый толчок, новое движение.
Почти до конца. Еще одно, и горло давит до предела возможного, а воздуха не хватает на глоток, опуская перед глазами легкую темную пелену нехватки кислорода. Но это не останавливает, а только толкает к успеху, который так же близко, как подрагивающие мышцы перед глазами.
— Хватит. Задохнешься.
— Не мешай, — выпуская изо рта каменный от возбуждения орган, нагло стряхиваю замечание с плеч и возвращаюсь к своему занятию.
Еще немного, и я выиграю этот бой с баобабом, задыхаясь триумфом.
— Бл, Кир-р-ра, — вновь рычит мое имя, по животному вытягивая «р».
Огромное злое животное, которое сдает свои границы, отдавая мне победу. Бог мой… До обморока кайфово.
— Твою… мать! — выкрикивает и чуть одергивает себя, выплескивая на язык вязкую жидкость.
Его трясет, перед глазами вздрагивает каждый мускул, а дыхание такое тяжелое, что оглушает своим шумом. Все еще держит меня за волосы, но спустя пару секунд резко оттягивает их назад, наклоняясь и заставляя меня запрокинуть голову.
— Проглотила?
Пьяно качаю головой, чувствуя себя так, будто это я кончила, а не он.
По телу бродит дикая хмель, губы расплываются в улыбке, которую невозможно сдержать, и я медленно хлопаю ресницами, мечтая упасть навзничь.
Но у Михаила другие планы.
Вместо того чтобы отпустить меня и отвалиться, он резко целует. Прямо в губы. С языком. Будто пьет меня, в благодарность, которая подбрасывала тело от удовольствия.
Так… так можно только близким, родственным душам…
— Я… мне… никогда…— сумбурный шепот режет тишину, и мужчина спускается ниже, сдвигая меня от края кровати и опускаясь рядом. — Я тебя не отпущу, мышка. Уж извини, ты теперь моя.
Слишком уверенно. Без тени насмешливости и язвительности. От серьезности тона невольно вздрагиваю, пропустив момент, когда меня опрокидывают на спину и нависают сверху.
— Моя мышка, — ревниво, будто воздух вокруг стал ему соперником, рычит он, сверкая темными глазами в темноте спальни. — Моя мышка. Только моя.
Глава 32
— Хе-хе, — за нервным смешком скрываю смущение. — Ты меня еще замуж позови, собственник.
— И позову. Попозже. А пока просто окружу тебя своим вниманием, порабощу и заставлю ко мне привязаться.
— Коварный план.
— Я коварный медведь.
Легко пожав плечами, словно не сказал ничего странного, он разглядывает меня сверху вниз, внимательно, слегка щуря глаза. Будто зверь, замерший в ожидании броска. А мне реально не по себе.