— Ты чего так смотришь, мышка? — лукаво спросил он, когда мы вышли на парковку и подошли к его автомобилю.
— Любуюсь.
Темный, тягучий взгляд на секунду вспыхнул, обещая продолжение. Верхняя губа дернулась, как от животного азарта, и мужчина дождался, пока я сяду в машину, внимательно и настороженно контролируя меня взглядом.
Щеки загорелись сами собой, рассыпаясь жаром под кожей и курсируя по всему телу. С каждой секундой молчания дышать становилось все труднее, и хотелось дергано заправлять волосы за ухо, чтобы как-то себя успокоить.
— Мышка-а, — хрипло протянул Миша, и щелчок заблокированных дверей заставил меня вздрогнуть. — Ты так сладко пахнешь.
— Заводи машину.
Честно, я сама удивилась от того, как зазвучал мой голос. Столько томности, чувственности, хищности. Темные глаза напротив вспыхнули с новой силой, но мужчина без сопротивления завел мотор, заставляя его зарычать. Тайна и интрига повисли в воздухе, заставляя его искриться от напряжения. Но что удивляло меня больше всего — я ждала момента. Затаилась, как голодная львица, выжидая нужную секунду, чтобы опустить подрагивающие пальцы на мужское колено и скользнуть ими выше, к паху.
— Мышка, — прорычал он, внимательно смотря на дорогу и глубоко вдыхая раскаленный воздух через нос. — Я тебя съем.
— Я начну первая.
Машина двигалась по шоссе, только набирая скорость. Воздух вокруг замер, будто вакуум, и весь мир просто перестал существовать. Повернувшись всем телом, легко забралась с коленями на кресло и торопливо распахнула полы мужской куртки в стороны, пробираясь ладонями под свитер.
Ощупывая твердый как камень живот, поражалась своей вседозволенности, проглатывала с удовольствием молчаливое разрешение на «обыск», скользя вниз, к ремню.
Звякнувшая пряжка подчеркивала остроту момента, и я торопливо, будто наркоман, вжикнула ширинкой, подцепляя кончиками ногтей резинку боксеров.
— Что задумала, мышка? — нервно усмехнувшись, Миша прибавил газу, выезжая за пределы города.
Не ответила. Не видела смысла.
Под ладонью плотно натягивалась ткань, выдавая силуэт моего аполлона в его первозданном виде. Не копию из силикона, а оригинал из вен и плоти. Тот самый, настоящий, чье желание симулировать невозможно.
Подушечки пальцев просто горели, под ними пекло так, что я шумно втянула воздух сквозь сухие губы и невольно облизнула их, выдав свои намерения.
Один взгляд. Резкий и недолгий, но щеки вновь вспыхнули, немного убавляя уверенность в моей затее.
Мы разобьемся, или на какой-нибудь кочке я цапну его за член с перепуга! Катастрофа!