– Благодарю.
– И ваш муж распорядился насчет обеда. Вам принести еду сюда или вы предпочтете спуститься в залу?
Решение пришло мгновенно. От облегчения, что в голове вырисовался хоть какой-то план, я улыбнулась. Девушка взглянула на меня с недоумением. Видимо, ей нечасто попадались приветливые постояльцы.
– Я спущусь вниз, спасибо.
Забрав у девушки кувшин с водой, я мягко прикрыла дверь и, жмурясь, как довольная кошка, прислонилась к ней спиной.
– Не нравится мне твое лицо, – пробормотал Бен. – У тебя буквально на лбу написано, что ты напрашиваешься на неприятности.
Я прошла к прикроватной тумбочке и осторожно водрузила на нее полный кувшин.
– Вовсе нет. Просто я придумала, чем можно отвлечь внимание постояльцев.
Бен с интересом поддался вперед:
– И чем?
Я пожала плечами и, как само собой разумеющееся, бросила:
– Дракой.
***
В общей зале царил полумрак: из-за жаркого полуденного зноя окна были прикрыты плотными шторами, а в пустом камине не горел огонь. Тени разгоняло неяркое мерцание магических ламп, но тех было совсем немного – дорогое удовольствие для придорожного трактира. Башмаки кое-где прилипали к деревянным половицам: видимо, кто-то пролил масло или что-то не менее липкое.
– Пошевеливайся, негодник! – прикрикнул дородный седой мужчина на мальчишку с ведром. – Кто будет убирать это безобразие?
При виде нас с Беном мужчина склонился в поклоне, но от меня не укрылся его презрительный взгляд. Да, на моем запястье сияла брачная татуировка, а лорд Гарланд называл меня своей женой, но моя одежда никак не соответствовала новому статусу. Меня это не смущало, а вот окружающих, как оказалось, более чем.
Я прошла мимо мужчин, шумно играющих в карты, и заняла стол в углу. Ко мне тут же подскочила уже знакомая девушка в чепчике и принялась разгружать заставленный снедью поднос. Живот голодно заурчал: в последний раз я ела почти сутки назад, да и то если похлебку из рыбьей головы можно назвать едой.
– Если вы желаете чего-то особенно, – услужливо проговорила девушка, – только скажите. Ваш муж велел исполнять любые ваши просьбы.
Последние слова она сказала, доверительно склонившись ко мне. Я невольно чуть отстранилась: такое панибратство вызывало у меня чувство неловкости и почему-то раздражения.
– Благодарю вас…
– Селия, миледи!
– Благодарю, Селия, – терпеливо откликнулась я. Только вбитый с детства этикет не позволил мне наброситься на разложенную, источающую божественный аромат, еду. – Я непременно обращусь к вам, если мне понадобиться помощь.
Бен морально-этическими проблемами не страдал, поэтому уже уплетал бутерброд с бужениной.