– Нет, Стеор, подожди, – мягко оборвала я его речь, и, подойдя ближе к Элеоноре, положила руку на ее плечо, – ты же сама больше хочешь услышать это, так ведь? То, что между нами с Стеором возможна лишь дружба.
Элеонора ничего не сказала, лишь судорожно сжала в руках веер, которые недовольно затрещал в ответ на это.
– Знаю, что ты боишься того, что скажу, – мягко проговорила я. – Но мы с Стеором правда не более, чем друзья. Я вижу в твоих глазах столько сомнений, но они беспочвенны, Эли. И вообще не могу понять, откуда такие вопросы? Ты столько лет никогда не поднимала эту тему и вдруг решила, что у меня к Стеору нечто большее, чем дружеское чувство.
Элеонора прикусила губу, затем посмотрела на меня и виновато проговорила:
– Анхель сегодня утром, когда говорил о том, что решил отдать меня замуж, на мою возмущенную реплику бросил мне слова о том, что видел тебя и от тебя так пахло Стеором. Мы, волки, чувствуем такие запахи, вы же знаете, – она отчаянно посмотрела на меня и Стеора. – И если Анхель почуял, то это значит только одно, вы или целовались, или…еще что.
Услышав это, я от удивления даже рот раскрыла.
– Конечно пахла я вся Стеором, – ответила, едва сдерживая смех. – Я его едва не облизала всего, как только увидела на пороге. Если ты сейчас целовала его потому, что любишь как женщина, то я целовала как самого близкого мне друга.
– Марион, не оправдывайся, – одернул меня Стеор и перевел взгляд на Эли, – наша дружба с ней нерушима и точка. Между мной и ней не встанешь ни ты, ни Анхель. Мы с детства поддерживали друг друга, Эли, и будем делать это и дальше. Ты дорога мне как любимая, она – как друг. Я знаю, что среди вервольфов не приветствуется дружба между мужчиной и женщиной, но это ваш мир и не смешивай его устои с нашим, очень тебя прошу.
– Да, прости, – захлопав длинными ресницами, проговорила Эли. – Просто…мне страшно от непонимания того, что будет дальше.
– Дальше…о том, что будет дальше, мы с тобой поговорим немного позже, – ответил Стеор, поцеловав Эли в лоб. – А теперь мне нужно ехать, – бросил он взгляд на дорогу, по которой двигался всадник, держа за поводья лошадь Стеора. – Все будет хорошо, – поцеловав Эли в губы, он улыбнулся ей, кивнул мне и направился к ждущему его всаднику.
Когда спустя пару минут он вскочил на лошадь и пустил ее галопом, мы с Эли посмотрели друг на друга.
– Он очень рассердился, – горько прошептала она.
– Конечно рассердился! Зачем вообще нужно было говорить обо мне? Да еще и такие вещи! – воскликнула я.
– Просто Анхель сказал, что я глупая и люблю того, кто просто играет со мной и моими чувствами, – виновато проговорила Эли.