— Что? — я поперхнулся виски. — Что за чушь ты мелишь?
Медведь поднялся и показал на меня пальцем.
— А то, что ты тоже поплыл, Ворон! И жалеешь о том, что тебя в машине с нами не было!
— Что за херня, Медведь?! Пока ты там кайфовал, я, между прочим, делом был занят! Хоть кто-то же должен, раз у тебя только ее рот на уме!
Медведь одним глотком опустошил бокал и спокойно заметил:
— Ты орешь.
— Ты вынуждаешь.
— Нет, Ворон. Это не я. Это все ты. Это называется — эмоции. Та херня, чувак, которую ты давно не чувствуешь. На которую ты не способен, как ты говорил. Просто задумайся, когда ты так орал на меня в последний раз?
Я должен вспомнить.
— Когда ты не рассчитал силы и убил свидетеля в доках?
— Пфф, — отмахнулся Медведь. — Хорошая попытка, но нет. Ты тогда всего лишь закатил глаза и сказал: «Ну что за х**ня, Медведь? Мы ведь договаривались оставить его в живых» и на этом все. Никаких эмоций. А я убил человека.
Я налил себе еще и молча выпил. Во рту ощущался вкус горечи, когда я произнес:
— Он был мусором. Человеком он никогда не был после всего, что делал с теми детьми.
— Ворон…
— Просто заткнись, — бросил я, не оборачиваясь.
Медведь только тяжело вздохнул.
— Видишь, я говорил тебе с самого начала, что эта работа не для тебя.
— Никого это не волнует, Медведь. Я родился в доме босса и другого выбора мне не давали. В девять я получил в подарок на Рождество первую пушку. В десять научился стрелять, а в двенадцать отец впервые надел на меня бронежилет и спустил мне в грудь обойму, чтобы я перестал бояться смерти*. В отличие от тебя, у меня никогда не было выбора, Медведь.
— У меня тоже выбора не было, — протянул Медведь. — Стоило увидеть размеры твоего члена, я сразу понял, что ты тот, кто поможет мне с девчонками.
— Заткнись.
— Клянусь, в тот раз я случайно коснулся твоих яиц!
— Заткнись, Господи! Я почти забыл!
— Прости, — заржал Медведь. — Просто опять вспомнил выражение твоего лица в тот раз.
Повисла пауза. А я тщательно пытался избавиться от этого странного непривычного ощущения.
— Лицо не болит? — поинтересовался Медведь.
— Чего?
— Ты улыбаешься, Ворон. Чувак, когда ты просто так улыбался? Когда еще динозавры по планете ходили?
— К чему ты, мать твою, клонишь?
Медведь многозначительно улыбнулся и протянул:
— Ты поплы-ы-ыл.
— Да нет же, проклятье! Плевать мне на нее, всего лишь очередная шлюха, которую нам подсунули, Медведь. Более того, скорей всего, она по уши в этом деле. Наверняка Белласта заплатил ей, а сброшенные трусики были сигналом. Уверен в этом. Вот Сяо и сиганул, как при пожаре, а мы, разумеется, остались, потому что все знают, как ты любишь трахаться.