Та кивнула и тихой мышкой умчалась вперед автобуса на свое место. А Одинцов опустился на сидение рядом со мной. Опустил пластиковый столик, разложил на нем бумаги.
— Видишь, Александра, не советую убегать от меня, — низким рокочущим голосом продолжал Одинцов. — Итак, я задаю вопросы. Ты отвечаешь. Никаких других вариантов, поняла?
— Но…
— Неправильный ответ, — он размашисто поставил прочерк в какой-то бумаге, очень напоминающей тест-опросник.
Я аж подпрыгнула на сидении.
— Вы что делаете?! Там первый вопрос про поведенческие инстинкты львов! А я даже не дала ответ!
— Зато я задал вопрос. С сыном моим после того вечера в ресторане виделась?
Я уставилась на него.
— ЧТО?
— Я задал вопрос.
— Да какая муха вас укусила?!
Одинцов поставил еще один прочерк, а я чуть не взвыла.
Профессор Зелинский предупреждал, что в экспедиции я должна буду заполнить разные отчеты, бумаги, тесты, которые после пойдут в зачет для пропущенных в университете дней, но никто не готовил меня к такому беспределу.
Красная ручка зависла над третьим вопросом. Колючий сапфировый взгляд впился в лицо.
— Адам считает, что вы взяли паузу в отношениях. Это так или нет?
Я моргнула, глядя на него. И картинка сложилась воедино.
— Ах, вот в чем дело, — протянула я. — Так вот вы чего так беситесь, Николай Евгеньевич! А у вас, оказывается, совесть проснулась! Сегодня вдруг вспомнили, что у вас сын есть, ведь вчера вам было не до того, да?
Еще один росчерк. Такой сильный, что ручка аж вспорола дыру в бумаге.
— Я задаю вопросы. Ты отвечаешь! Что сложного?
— Задавайте правильные вопросы!
— Ты совершенно невыносима, Александра, — он сжал переносицу пальцами, прикрыв глаза.
— А это от неудовлетворения, — не осталась в долгу я. — Так бывает у женщин.
Его рука с шариковой ручкой так и застыла над тестом.
— Повтори, — прорычал он.
— А что, у вас со слухом тоже беда, Николай Евгеньевич? А я думала, только с потенцией. Что ж, ничего не поделаешь, это возраст. Могу разве что посочувствовать.
Он аж побагровел.
— Проблемы с потенцией? — едва слышно повторил он. — У меня? Девочка, тебе напомнить, сколько раз вчера кончила подо мной? Я чуть не оглох от твоих криков.
Я захлопала ресницами и протянула:
— Просто не хотела вас расстраивать, Николай Евгеньевич. Я же понимаю, какой это такой удар по самолюбию.
Он медленно моргнул.
Перевел взгляд на бумаги перед собой, выбрал нужную. Потянулся к столику передо мной, и я вжалась в спинку кресла, но он только расправил передо мной очередной тест. Грохнул сверху ручку.
Все это в полнейшем молчании.
— Что это?