Эманор дель Марх пару минут не отрывался от жены. Целовал ее, словно после бесконечно долгой разлуки, прижимал, будто едва не потерял… И лишь потом счастливая пара, наконец-то, развернулась в мою сторону.
– Я так понимаю – спасительница императора? – заломил белокурую бровь Эманор.
– Я в этом не виновата! – я притворно вскинула руки в жесте «сдаюсь». – Это он и его сановники, стражники и кто там еще рухнули на мой несчастный участок буквально с неба. Я столько голых мужиков не видела с тех пор, как возле Голубых озер сгорела баня на колесах. Правду сказать, тогда голые мужики были более волосатыми, менее хорошо сложенными и знали гораздо больше русских матерных слов. Даже некоторым еще меня поучили…
– Голубых озер? – хохотнув, уточнил у жены Эманор.
– Это у нас в городе достопримечательность такая. Там вода круглогодично 4 градуса.
– М? В этих озерах пытают? – уточнил наг.
– Естественно! Силу воли и стойкость к морозам! – ответила я за Стеллу.
– Справедливости ради, потом-то греются в бане, – утешила пораженного мужа землячка. Потому что наг даже слегка подвис от наших с ней откровений и воспоминаний.
– Никогда не пойму загадочные русские развлечения, – признался Эманор. – Русские попаданки получают удовольствие от того, что многие сочли бы пыткой. Например, заставляя своих мужчин томиться от неудовлетворенности…
Судя по лицу Эманора, он пережил это не один раз и вполне осознал – насколько коварны наши женщины в волшебных мирах. Доводят мужиков до кондиции, когда в голове только гормоны, а в теле – сплошное семя, уже даже крови почти не осталось, и в невменяемом состоянии тащат к алтарю.
Стелла подмигнула. Мол, да, Эманор познал это все на своей наговской шкуре.
– Дорогой. Я бы очень хотела поужинать вдвоем с Альвой. Если ты не возражаешь. У нас есть женские разговоры.
– Это те, после которых у мужчин постоянная икота? Ибо их упоминают миллионы раз? – уточнил Эманор. – Как там у вас говорится? Перемывают все кости?
– Зато после них у мужчин страстные ночи любви. Столько раз сколько смогут…
Стелла ласково погладила мужа по плечу. И с минуту тот смотрел на нее, не отрываясь, как на собственное эксклюзивное чудо света. Только сглатывал и держал за руку. Словно никак не мог расстаться с любимой.
И было в этом что-то такое романтичное, трогательное, милое… Что я сглотнула горечь во рту и тихо вздохнула.
А следом я вздохнула уже по другому поводу.
Охо-хо… Плакал наш откровенный разговор с землячкой. Этот наг, похоже, и так слишком надолго ее отпустил… А это значит, что полноценной и раскрепощенной беседы не выйдет. Да и вряд ли получится откровенно обсудить Рельгора в присутствии его ближайшего родственника. Плакали мои планы на этот счет.