— Знаешь, Лисичка, — фыркнул я, — Я на минуту подумал, что ты не безнадёжна. А ты оказалась полная катастрофа.
Я подошёл к холодильнику и достал бутылку воды. Она проследила за мной как хищник за жертвой. Я не привык к таким всплескам эмоций, хотелось снова уйти в свой мир, в который пробивается эта мадам.
— Я согласна, но у меня условия, — протараторила она, задыхаясь, а я повернулся к ней, — Никаких голых торсов, — она дёрнула рукой в мою сторону, а я понял, что в одних штанах. Писец. — Я готова подчиняться, Питер, делать всё, что ты захочешь. Вообще всё, но...
— Но? Ты ещё и торгуешься? Ты и впрямь дочь своего отца, — хмыкнул я, — Мне от тебя ничего не надо. Это лишь способ воспитания, такой безнадёги как ты.
— Зато я хочу. Это будет первой ступенькой воспитания, мой стимул.
— И что же ты хочешь? — усмехнулся я.
— Один поцелуй на ночь, — ехидно улыбнулась мне девица, а я аж водой поперхнулся. — Настоящий, а не детский чмок.
— Я хочу дать тебе ума, а не усугублять ситуацию, — покачал я отрицательно головой.
— Тогда говори отцу, а я все буду отрицать. Плевать на видео! Но только я скажу ему, что ты принудил меня к сексу. Как тебе? Я тебе не дура, Питер. Я не такая тупая как Лили, — улыбнулась она довольно, сложив руки на груди. — Я сделаю всё, что ты хочешь по своей воле, а поцелуй просто плюсик за моё хорошее поведение.
Я посмотрел на неё уже другим взглядом. Она везде ищет себе выгоду? Больная. Мне впервые стало интересно к чему приведёт этот метод воспитания. Укрощение строптивой в действии. Мой внутренний интроверт, нервно курил в сторонке, сигаретку за сигареткой. Такими темпами он заработает себе рак лёгких.
— Ладно, малявка, но ничего больше. Как только приезжают родители, всё заканчивается. Вообще всё! — я практически прорычал, а она довольно мне улыбнулась, коротко кивнув.
— Я могу идти, мой господин? — хихикнула Лиса. Сейчас она была настоящей лисицей, хитрой и наглой.
Оставил её вопрос без ответа и просто прошёл мимо. Она плелась за мной, и я прямо слышал, как трещали её щеки от улыбки. Вот, бл#ть, дьявольщина.
Когда дошёл до комнаты, она слегка покашляла, и я повернул голову.
— Ты ничего не забыл? — дёрнула она бровью и вошла в свою комнату.
— Вот прямо сейчас? — смутился я как девочка в первый раз.
— Стимул, помнишь? — она разглядывала меня, а мне было не по себе. Я был в неглиже, а она хотя бы одета. Мной. Зашибись.
Кажется, постепенно я влезаю туда, где мне дадут по голове.
«Ладно, моя странная сестрица», подумал я и вошёл в её комнату.
Осмотрел комнату, как будто был здесь в первый раз. Светлые стены, большие окна, чем-то похожа на мою планировку. Даже балкон есть, ну точно похожа на мою. Большая кровать стояла посередине комнаты напротив балконной двери, которая сейчас была открыта настежь. Жара была невыносимая в начале июля.