— Я все сказал. Ни ей, ни другим куклам не будет причинен вред.
— Даже если они причиняют вред драконам?
— Значит, будем искать способ, — настаивает Вэйланд.
— Ладно, ваше решение, — хмыкает Тобиас. — Но теперь и вы кукольный.
— Знаю, — говорит Вэйланд.
Он подхватывает меня на руки и несет в дом. Тобиас следует за нами по пятам.
— Мы попробуем вернуть все в предыдущую норму, — говорит Вэйланд.
— А я?
— Ну, стой рядом с комнатой. На всякий случай.
Я нервно дергаюсь в руках Вэйланда.
— Вы уверены? У меня же сил стало больше, — говорю я.
— Да плевать. Не хочу вас потерять. Вдруг вы еще на драконов будете кидаться? — хмурится Вэйланд.
— Раньше не кидалась.
— Только на меня, — отвечает он.
И взгляд такой мягкий, добрый.
Мы врываемся в комнату. Целуемся, не в силах разомкнуть объятья.
— Подожди, — я тяжело дышу, глядя Вэйланду в глаза.
Он касается моей щеки, ведет шершавой ладонью.
— Боитесь? — спрашивает он.
— Нет. Я просто хочу посмотреть.
— Вы красивы, — говорит он.
— Все равно, — опускаю его руки почти без сопротивления.
Сама же лечу в ванну.
Бледное лицо. Лихорадочный румянец на щеках, под глазами мешки. Под кожей видна каждая венка. Даже родинки вернулись. Я человек. Улыбка расплывается на губах. Морщинки тут же появляются в уголках глаз, но я им так рада. Это же я. Настоящая! На свои года. Да плевать, что губы бледные или мешки под глазами, но я – это я. Живая, настоящая.
Дверь открывается. Внутрь входит Вэйланд.
Я поворачиваюсь к нему.
— Вы красивая, — говорит он опять. — Мне нравится. Женщину красит ее естественная красота.
— Не надо смотреть. Вы меня видели в красивой оболочке, — отворачиваюсь я.
— Я вас видел в вашем настоящем облике пять минут назад, когда поймал, — Вэйланд подходит еще ближе.
Сердце екает в груди. Меня берут за руку.
— Такая хрупкая и нежная, — говорит он, ведя по коже. — Вены видно. А это от чего шрам?
— Поцарапалась, когда с дерева слезала в детстве, — усмехаюсь я.
Он ведет пальцем выше.
— А это? — касается еще одного шрама на плече.
— Прививка, — усмехаюсь я.
— Что это?
— А это для укрепления организма от всяких инфекций.
— Вам шрамы ставят от болезней? — удивляется он.
— Уколы. Туда запускается болезнь, а потом организм начинает с ней бороться. В общем, долго и трудно объяснять.
— Вот как, — хмурится он, а затем касается губами моего плеча. — Я не замечал их раньше. Посмотрите на меня.
— А может, на “ты” все-таки? — уточняю я.
Мурашки уже давно бегут по телу от каждого его касания. Внизу живота тяжелеет. Я вспоминаю, что он мне сказал, когда оттащил от Тобиаса. Любит. Он меня любит.