Хотя смертные женщины годятся только для того, чтобы с ними как следует развлекаться. Или для того, чтобы соблюдать традиции. Вот как сейчас.
Облачившись, Адергайн провел росчерком смерти по воздуху прямо перед собой, и пространство раскрылось, показав тронную залу и подданных, собравшихся в ожидании него.
Девчонка родилась в другом мире, и это, определенно, осложняло ситуацию. Впрочем, ничего сверхвыдающегося и непреодолимого в этом не было: там, где царит Смерть, грани миров истончаются. Привести ее сюда труда не составит, но ему все равно, так или иначе, необходим исполнитель.
Валентайн умен. Он очень умен, а значит, все должно произойти естественно и незаметно. Риск существует всегда, но все указывает именно на нее. Время пришло.
Щелкнула застежка плаща, и верховный эрд Мертвых земель шагнул в надорванное пространство. Велиферты последовали за ним.
– Ты попадешь в Ад!
Да, не так я представляла начало своего дня. Для начала, мои волосы отказывались укладываться, как нужно. Простое, казалось бы, каре, сделало все, чтобы я провела перед зеркалом раза в три больше времени, чем я рассчитывала. В результате на макияж времени осталось гораздо меньше, и смоки айз по видеуроку я рисовала с такой скоростью, что рисковала ткнуть себе кисточкой в глаз.
Сейчас кисточка здорово пригодилась бы для самозащиты, потому что баба Клава перла на меня с неумолимостью Т-34, попавшего на вражескую территорию, и потрясала большим узловатым пальцем в направлении моего лица, как рыцарь – копьем.
– Ишь, вырядилась! – она разошлась не на шутку. – Ты в зеркало-то себя видела?! Вся задница наружу, а лицо разукрасила, как шалава!
А вот это было обидно. Во-первых, макияж, несмотря на скорость его создания, мне понравился. Во-вторых, с моими габаритами даже из самых коротеньких летних шортиков наружу торчать ничего не могло, просто нечему. Ну и в-третьих, никто и никогда со мной разговаривать в таком тоне не будет.
– Моя одежда – не вашего ума дело, – парировала я. – Так же, как и мой макияж. А если ваш умом обделенный внук еще раз перевяжет Люсе хвост резинкой, я ему сделаю то же самое, только спереди. Потому что таким, как он, размножаться не стоит.
Опешившая от такого напора баба Клава замерла, что дало мне возможность проскользнуть мимо нее прямо ко втиснувшемся между забрызганным Ниссаном и чистенькой соседской Вольво такси. Я нырнула на заднее сиденье как раз в тот момент, когда побагровевшая от гнева соседка обернулась ко мне.
– Да ты… да я… – она замахала руками. – Все Ольге Геннадьевне расскажу! Пусть всыплет тебе ремня и дома до конца лета посадит!