Время шло или остановилось, я точно не была уверена, потому что Альгор не поворачивался. Застыл, как истукан, только волосы лились поверх контрастом подчеркивающего белоснежную рубашку черного жилета. Я даже подумала, что они напоминают ночной водопад – чтоб мне в процессе написания книги так же образно думалось! Но нет, в процессе написания книги у меня родилось всего три или четыре предложения, которые я бы постеснялась показывать даже Соне, настолько они были ни о чем.
– Я жду, – донеслось от окна.
Так неожиданно, что я подпрыгнула и спросила внезапно севшим голосом:
– Чего?
– Твой роман, разумеется. Или у тебя есть что-то еще? – Альгор развернулся, врезался в меня своим смертельно-ночным взглядом, и во мне кончилась даже икота. Вот никогда не считала себя слабачкой, но сейчас ноги как-то подозрительно стали ватными.
Все дело в тренировке, не иначе. Зря я так бегала.
– Роман, – сказала я, вскинув голову и стараясь говорить как можно более уверенно, – на стадии зарождения.
– Зарождения чего? – он не изменился в лице. Вот эта вот бесстрастная маска, надо признаться, и нервировала больше всего. Когда непонятно, что человек (или не человек?) думает, становится как-то основательно не по себе.
– Романа.
– Значит, показывай свой зародыш.
Спасибо всем, кто меня сегодня учил, я сориентировалась быстро. Быстро вывела на всеобщее обозрение написанное и магическим импульсом отправила «лист» в сторону Альгора.
– Принцесса Ковальда посмотрела на себя в отражающем артефакте, – зачитал архимаг тем же самым тоном, которым мог сообщить, что чьи-то похороны состоятся завтра или что он ждет всех на своем полудраконьем юбилее. – Отражение ей понравилось. Ей показалось, что именно так должна выглядеть принцесса, портрет которой будут писать на природе. Писать должна была лучшая подруга, с которой Ковальда дружила с малых лет. Они вместе ходили в школу, вместе мечтали о том, как впервые поднимутся в воздух в драконьей ипостаси, вместе сбегали на пляж. Подругу Ковальды звали Сондарией. Ее отец был советником отца Ковальды. Это все?
Мужчина оторвался от чтения и одним движением пальцев скомкал виртуальный лист и развеял в пространстве.
– Книги быстро не пишутся, – быстро сказала я, вспомнив свою «легенду».
– Неужели?
– Да. И вообще, я такой обстоятельный человек, что не могу писать, когда не уверена в матчасти. Мне нужно точно понимать, что произойдет, если Ковальда переместится в другой мир, и…
Архимаг приблизился ко мне. Остановился едва ли в шаге, не только сбив с мысли, но и заставив мурашки коллективно попадать в обморок и осыпаться дружными рядами. Вслед за этим у меня как-то резко подскочило давление, а сердцу, по ходу, включили латиноамериканскую музыку, потому что оно затрепыхалось в попытках найти выход, как случайно попавший на зажигательную вечеринку ботаник.