А вот за внутренним периметром среди берез и елок прятался тот самый городок. Несколько трехэтажных домов, коттеджи, кафе, кинотеатр.
Владимир сказал, что дальше располагались корпуса самого учебного центра и полигон, но нас это вряд ли могло заинтересовать. Охрана там была значительно серьезнее, чем та, с которой уже успели столкнуться.
— Вот его комната, — кивнув на единственную в этом крошечном коридорчике дверь, произнес Владимир.
Коттедж оказался двухэтажным, облицованным плиткой под камень. Широкое крыльцо по центру, балкон как раз над ним. Ползущий по натянутым веревкам плющ…
Смотрелось оригинально. А если учесть небольшой полисадничек, скрытый от дороги высоким кустарником, то и уединенно.
Да и защита была на уровне. Магические плетения создавали плотный контур, задача которого не пропустить внутрь постороннего.
Так что думать о том, что здесь действовал чужой, не приходилось. Свой и только свой! И если ни хозяин этого коттеджа, то кто-то, не просто бывавший в доме достаточно часто, но и прописанный «системой опознавания», как имевший свободный доступ.
Ну, или, как вариант, хорошо знакомый с защитой. Либо ее устанавливавший. Либо — настраивавший, что позволило оставить для себя лазейку.
Озвучивать своим мысли, хоть и считала их разумными, я не стала. Специалистов хватало и без меня. Уж с этим-то они точно давно разобрались.
Внутрь меня пропустили лишь после того, как все покинули дом. До этого держали в машине.
На мой взгляд, скорее привлекали ко мне внимание, но…
Обсуждать приказ крестного я тоже не собиралась. Он точно знал, что делал.
Подойдя к двери, я остановилась.
Коттедж «дышал» жизнью, наполненный аурами людей, которые здесь бывали. И, в большинстве своем, ауры эти были «легкими», «жизнерадостными».
Мужчина. Крепкий, сильный, надежный. По-характеру категоричный, где-то даже жесткий, но без злобы. За такими, как он, как за каменной стеной.
Женщина около сорока. Воспринималась она мягкой, домашней, создавая образ, в котором главными были добрые глаза, улыбка, ласковые руки, аромат сдобного теста, корицы и, почему-то, молока.
Двое мальчишек-близнецов, четырнадцати-пятнадцати лет. Сорванцы, но не пакостливые.
Девочка… Нет, девушка шестнадцати лет…
— С кем она встречается? — обернувшись, посмотрела я на Владимира.
— Кто? — не понял он.
— Дочь хозяев, — ответила я, пытаясь не упустить зыбкое видение, что возникло перед глазами. — Он значительно старше ее. Около двадцати пяти. Веселый, смешливый… — Я нахмурилась. Взгляд незнакомца, несмотря на улыбку, был холодным. — У него мотоцикл и большая темная машина.