Чай сменился подогретым со специями бренди, мы с Рик проговорили почти до утра, неожиданно обретя друг в друге понимание. В тот вечер мы впервые увидели, насколько похоже наше положение: две недо-принцессы, одна из которых чуть что готова разрыдаться, а другая спалить все вокруг. Мы обе привыкли стоять за спинами своих мужей, а теперь, оставшись без них, потерялись, и эта наша недоделанность стала залогом будущей дружбы. Мы решили, что отныне будем помогать друг другу.
На следующий день, надев одно из старых платьев Рик, я отправилась с ней в кабинет министров. По отдельности ни я, ни она не могли им указывать, но вместе у нас получилось неплохо: они так опешили от нашего неожиданного союза, что начали суетиться, изображая бурную деятельность. К концу дня пыль слетела с заброшенных бумаг, а гонцы были разосланы по окрестностям. Дела, наконец, тронулись с места, и мы с Рик праздновали маленькую победу.
Шли недели, они сложились в месяц и наступила осень. Подготовка к осаде, как это ни странно, преобразила мое пребывание во дворце к лучшему: мое положение во дворце укрепилось, как и положение Рик. Вытягивая друг друга, мы постепенно завоевали себе место под солнцем и наконец-то могли ходить по собственному дому на правах хозяек.
Отношение дворцовых ко мне переменилось. Слухи об Эдвине ходили по всей стране, каждый второй солдат рассказывал либо о том, как колдун спас его лично, либо о том, как помогал их взводу. Люди в замке так же видели, на что я способна, когда я помогала укреплять стены. Магия перестает казаться чем-то опасным, кода встает на твою сторону в трудное время: я уже видела эту перемену в людях после того, как Эдвин спас нас шесть лет назад. Тогда я и сама стала жертвой этого чувства признательности, и теперь не обманывалась, ловя на себя благоговейные взгляды тетушек, которые еще месяц назад плевали мне в след. Война закончится и все их страхи могут вернутся.
Если не укрепляла стены, я проводила время в кабинетах, где помогала Рик принимать решения и растолковывала ей смысл докладов. Чувствовала я себя при этом неожиданно опытной и до ужаса важной, хотя последний раз отдавала приказы почти четверть жизни назад.
– … Не смей соглашаться, он же просто ленивый дурень! Ты сказала, он сделал, и думать нечего! А раз это его вина, пусть исправляет, и ни гроша он от тебя за это не получит…
– Приятно видеть тебя прежней, Одри, – усмехнулся проходящий мимо Вильям, министр иностранных дел. Он занимал это место еще со времен, когда мы отправились в Вайтенберг, но в замок вернулся только теперь, когда нам снова грозила осада. – Похоже, даже бродяжничество не выбило из тебя хватку.