— Ради нас четверых. Ты должна научиться принимать Рейвена, Дилана и Ланса так же, как и меня. Будет очень плохо, если ты начнёшь выделять кого-то одного. И я думаю, что нужно рассказать парням правду о тебе, — сказал Рорх, целуя мои ладони.
— Я понимаю, что ты прав, но всё не так непросто. Драконо-принцы каждый по-своему очень хорошие, но они другие — не такие, как ты. К тому же они имеют прямое отношение к договору. Я не хочу, чтобы у Ниомии и Инара Дайлен были из-за меня неприятности. Я не уверена, что могу открыться братьям Фаро так сразу. И вообще, я не хочу сейчас говорить о ком-то ещё, — почти шёпотом сказала я, скользя ладонями по мощной шее орка.
Я погладила широченные плечи, опускаясь к карабину, удерживающему на рельефном торсе мужа конструкцию из ремешков и ножен, но дурацкая железяка не поддалась мне.
— Ты уверена? — уточнил Рорх, накрыв мои пальцы своей большой ладонью.
— Хочу тебя. Не желаю сейчас думать о том, что правильно, а что нет. Ты нужен мне, Рорх, — призналась я, нежно целуя губы своего орка.
— Соня, — выдохнул моё имя муж, самостоятельно расправляясь с непокорной застёжкой.
Ножны упали на пол с гулким звуком, но меня это уже не интересовало. Остался только Рорх — его губы, руки, потрясающее воображение тело.
Я жадно гладила своего орка, целовала, таяла от его прикосновений, но при этом не могла полностью отпустить себя. Даже в свой первый раз я так не нервничала. Никогда ещё я так сильно не хотела мужчину, но при этом я боялась. Нет, не Рорха, конечно. Страшилась того, что разочарую его, что больше не увижу восхищения в его красивых глазах. Раньше меня не мучили подобные глупости. Так почему сейчас?
— Ты так скованна. Не бойся. Я не причиню тебе боли, — прошептал Рорх, покрывая поцелуями моё лицо.
— Я не этого опасаюсь. Хочу тебе понравиться, — со смущением сказала я. Я всегда считала себя довольно циничной особой, но оказалось, что с дорогим мне мужчиной даже я способна краснеть подобно девственнице.
— Глупенькая. Сладкая моя. Маира. Я с ума от тебя схожу. Как может не нравиться собственное сердце? — перемежая слова нежными ласками, спросил Рорх.
— Я понимаю, как жалко это звучит, но мне важно… — призналась я, потупив взор.
— Посмотри на меня, любимая. Ты самая прекрасная и удивительная. Никого и никогда не было и не будет для меня важнее тебя, Соня. Не думай о глупостях. Доверься мне, — пронизывая меня взглядом своих раскосых серо-зелёных глаз, уверенно произнёс Рорх.
Будь на месте этого орка другой мужчина, я бы не придала особого значения этому признанию. За свои тридцать лет я уяснила, что в большинстве случаев то, что говорят мужчины — это просто слова — отражение женских желаний и стереотипов, но их произнёс Рорх, а он не сотрясает просто так воздух.