Его челюсть напрягается.
С грохотом закрыв шкаф, Демид начинает надвигаться на меня.
— Хочешь здесь меня подождать? — спрашивает, останавливаясь в сантиметре от меня.
— Что? Нет! — Парень выходит первым. — Стой! Ты так пойдешь?
На минуточку, на нем лишь одно белье. Безусловно, вид шикарный и черный цвет подходит его… заднице? Ой, боже мой. О чем я думаю?
— Там же люди, — продолжаю я, стараясь не смотреть на Покровского. — Халат хотя бы накинь на себя.
— Тебе и правда кажется, что меня волнует, что обо мне могут подумать?
— Не знаю. Твоему отцу точно не понравится.
Ага. А так как Демида никто не просил спуститься, получается, я его жестко подставляю.
— Зато нравится тебе, — самоуверенно заявляет он. — Очень нравится.
В горле все тут же пересыхает.
— Поторопись, — рычу сквозь зубы. — Тебя ждут.
Если Покровскому и достанется от отца, то меня муки совести точно не коснутся.
Наоборот, я стану чуточку счастливее.
Интуиция подсказывает закрыть дверь на замок. В первую очередь именно это я и делаю, оказавшись в комнате. Мысль о том, что парень в трусах решит отомстить, не покидает меня, поэтому на всякий случай я передвигаю кресло к двери. Теперь Покровский точно меня не достанет. Радостно выдохнув, тянусь к телефону и пишу сообщение подруге.
«Марин, где ты?»
Подруга отвечает спустя секунду.
«У своих еще. Меня заставляют играть в прятки и делать вид, что я не вижу малышню за шторкой. У тебя все нормально?
Ты не возвращалась в общагу?
Нет.
Следом еще одно сообщение.
«А ты где?»
Стоп! Тогда какую девчонку должен был остановить бугай Вовчика?
«У Покровских. Потом все расскажу».
«Ок. Покажи им когти, Котова».
Я точно знаю, что Марина в этот момент кровожадно улыбается.
Услышав шаги за дверью, я отбрасываю телефон в сторону, на цыпочках передвигаясь по комнате. Несколько минут прислушивалась к шорохам, но дверь так никто и не выбил.
Пронесло.
Стук в дверь я слышу только на следующее утро. Тихий, осторожный. Я даже не дергаюсь, точно зная, что за дверью стоит мама. Вскочив с постели, отодвигаю кресло в сторону, пропуская женщину. Что меня удивляет, так это ее вид. Обычно она до обеда ходила в халате, говоря, что, пока она не переоденется, новый день не наступит, но сейчас… На часах восемь утра, а мама уже при полном параде. Волосы уложены, на лице макияж, платье мало чем отличается от вчерашнего. По красоте: все десять из десяти.
— Ты стала рано просыпаться?
Я вновь сажусь на кровать, смотря на то, как мама скрещивает руки на груди. Она не заявилась с криками ко мне вчера, когда Демид спустился к гостям почти голый, получается, крик начнется прямо сейчас.