Язык, руки и другие части тела так и чесались устроить что-нибудь этакое, но я решила, что до появления новоявленного муженька буду паинькой.
— Готовьте, — разрешила я милостиво.
Служанки принялись за дело. Искупали меня в наполненной пеной ванной, натерли тело от пяток почти до макушки благовониями и облачили в белое кружевное одеяние с довольно откровенным вырезом.
Я посмотрела на себя в зеркало и поморщилась. Да уж, лакомый кусочек для дракона. Но ничего. Я еще припомню крылатой ящерице, что забрал из дома, испоганив последние месяцы жизни.
Хм…
Кстати, о кусочках и лакомствах.
— Когда подадут обед? — спросила я служанок. — Или это уже будет считаться ужином?
Те переглянулись.
— Утром, — ответила старшая робко. — Господин сказал, что перед брачной ночью вас нельзя кормить. Только чай принести разрешил.
— В смысле?
Я вытаращила глаза. Это еще что за новости?!
Между прочим, в последний раз я ела вчера вечером! До всей этой заварушки!
— Ваш господин боится, что меня стошнит при виде него без одежды? — не сдержалась я.
Робость служанки как рукой сняло.
— Зачем вы так о муже? Он благороден, прекрасен и справедлив.
— Еще и в кровати хорош, а ты, наверняка, проверяла.
Настала ее очередь округлять глаза. Точнее, очередь всех троих сразу. Никто не ожидал, что Принцесса способна выдать подобное. Но что поделать? На голодный желудок я всегда пребывала в настроении далеком от дружелюбного.
— Нет, госпожа Лусия, я не проверяла, — заговорила служанка, придя в себя. — И ни одна из нас этого не делала.
Я только плечами передернула.
— Не вы, так кто-то другой. Не пытайтесь меня убедить, что ваш господин ведет целомудренный образ жизни. И уж точно не стоит мне доказывать, какой он замечательный. Если кто-то не заметил, я сюда не по собственной воле прибыла.
Я рассчитывала на реакцию. На адекватную реакцию. Пусть не пожалеют, но хоть взгляды отведут. Они же женщины, в конце концов. Должны понимать, что оказаться пленницей властного мужчины — это отнюдь не весело.
Однако на меня посмотрели с укором.
— Вам оказана великая честь — быть женой господина Родерика и матерью его детей. Любая женщина нашего мира была бы счастлива на вашем месте.
Я заскрежетала зубами, но ничего не сказала. Может, они тут все слегка одурманены? Или не слегка? Я смотрела в глаза дракона. Было в них что-то демоническое. Даже меня пробрало. Вдруг на упомянутых женщин другого мира этот взгляд действует иначе? Заставляет боготворить и подчиняться?
Я бы не удивилась, будь это так.
— Оставьте меня одну, — велела я, заметив, что служанки так и стоят в ожидании не то ответа, не то неких действий.