Полюбовавшись несколько секунд им таким, едва касаясь, провела ладонью по груди. Легонько ущипнула сосок, отметив, как вздрогнул Лу от этого невинного прикосновения, с удвоенной силой ожидая подвоха. И он был. Но не тот, которого он опасался. Почти сразу я накрыла нежную плоть губами, лаская чувствительный комочек языком. Очередной стон вновь сорвался с губ Лу, вызвав мою довольную улыбку. Не останавливаясь на достигнутом, опустила руку вниз и накрыла его член, вызвав стон погромче, и продолжила свои игры, не забывая ласкать парня внизу.
Такой Лу с каждой секундой манил меня все больше, заставляя желать его. Не видя причин отказывать себе в этом, я с наслаждением опустилась на него сверху, принимая пульсирующую плоть внутрь. Сама не удержалась от тихого вскрика, ощутив столь блаженное чувство наполненности.
Полностью улегшись на это совершенное тело, накрыла губы Лу своими, чтобы не пропустить ни единого его стона, и принялась двигаться, то ускоряясь, то замедляясь, и страстно желая получить еще один оргазм, и оттягивая этот момент. От осознания же, что как раз Лу и лишен пока этого, просто сносило крышу. Возможно, во мне говорили какие-то отголоски Астрид, но эта власть в постели в самом деле пьянила похлеще самого дорогого алкоголя.
И все же я не позволила себе вновь скатиться в пучину удовольствия, зная, что отложенное, оно будет во сто крат ярче и слаще. Не вставая с Лу, потянулась за последней вещицей. Какой-то клочок меха на длинной гибкой резиновой тросточке. Не знаю, возможно, это было предметом экзекуции, а пушок лишь для красоты, но у меня были вполне определенные планы на него.
Остановившись, я снова залюбовалась совершенно потерявшимся в собственных ощущениях Лу. Его тело было покрыто испариной, грудь высоко вздымалась от частого дыхания, от моих действий на коже проявились мурашки. Чуть припухшие искусанные губы приоткрыты, по ним то и дело пробегал язык, смачивая их. К щекам прилила кровь, окрашивая их в более темный оттенок. Уверена, если сорвать повязку, я сполна сумею насладиться шоком и смятением, которое отразится даже в непроницаемой черноте его глаз.
— Ты такой чувствительный, Лу, — вырвалось у меня неожиданно, что заставило парня напрячься.
— Это то, чего вам хотелось, госпожа? — спросил он хриплым прерывистым голосом.
— Это то, чего ты мне раньше не показывал, Лу.
— Я… Простите, госпожа… Я плохо старался… — попытался как-то оправдаться парень, нервно сглотнув.
— Не те ключики к тебе подбирали, совсем не те, — хмыкнула я и провела палкой-щекоталкой по его шее от кадыка вниз, остановившись уже на границе, где моя кожа соприкасалась с его. И совсем не удивилась, что Лу аж выгнуло от этого невинного прикосновения, а кожа мгновенно покрылась мурашками.