Женщина кивнула и прямо посмотрела на девушку:
— Ты станешь вредить мне и своему брату?
— Нет.
И настолько кристально чисто прозвучал ответ, что никто бы не засомневался в его искренности.
А Милред встрепенулась и поспешно добавила:
— Обещаю.
Женщина напротив только кивнула, принимая эту немагическую клятву.
— Вы уже уверены, что будет мальчик?
— Да.
— Я вас поздравляю, — слова прозвучали сухо, насколько бы сильно ни пыталась Мили добавить им жизни. — Правда.
— А я должна перед тобой извиниться, — стойко произнесла Лола ван Темпф, продолжая прямо смотреть на падчерицу. — Я много зла тебе принесла. И сейчас я это понимаю.
— Хорошо, что хоть сейчас.
Милред сама не узнала своего тона. Таким могла ответить Гвин. Может, даже Табита. Но не она. Это были не ее слова.
Неужели, подруги так сильно ее поменяли?
— Ты выросла, — Лола поправила подушку под поясницей. — И теперь сможешь меня понять. Я не оправдываюсь, нет. Но ты слишком сильно похожа на свою мать. И это было для меня невыносимо.
Мать… Она похожа не свою мать.
Она была слишком мала, когда та умерла. Воспоминания с годами стирались и выгорали. И лишь одно из них Милред бережно хранила, стараясь переживать раз за разом. Восстанавливать все детали. Даже те, которые, казалось бы, совершенно не важны.
* * *
— Пой! — требовала девочка, которая толком и говорить еще не умела. Да и ходить только-только начала.
Но так любила звучание маминого голоса.
И эти рыжие кудряшки, по которым плясали солнечные лучики, будто пытались играть друг с другом в догонялки.
В воздухе пахло свежей выпечкой, молоком и мятой.
Мама улыбалась. Широко и лучисто. Заливисто смеялась, подхватывая дочь на руки. И пела.
Вначале тихо и спокойно, а потом ее голос начинал звенеть. Милред тянула к ней руки, касалась мягких шелковистых волос, которые почему-то путались вокруг маленьких пальцев. Но звук… да! Звук был чудесен!
* * *
Такое короткое воспоминание. Но такое светлое.
Похожа на мать.
Милред сейчас сколько бы ни силилась, не могла вспомнить ее лица. Только непослушные рыжие локоны.
У самой девушки волосы были ровнее. И светлее. Но неужели она на самом деле так похожа на мать, как говорит Лола ван Темпф?
— От чего она умерла? — девушка посмотрела на мачеху. Прямо, чуть ли не впервые в своей жизни.
— Разве отец тебе не говорил? — та удивленно вскинула темные точеные брови.
— Он говорил про болезнь, — произнесла Милред и прямо посмотрела на мачеху. — Но от чего она умерла на самом деле?
Лола ван Темпф поджала губы. Одним простым жестом подтверждая все подозрения.
— Это вы ее убили?