— Мам, а дождь не перевернёт машину? — спросил Миша.
— А молнии не разобьют окно? — добавил Митя.
— Мама, помедленнее, ты слишком быстро едешь, — просил первый, сдерживая страх прорывающийся наружу, и прижимался к брату.
— Мама, мы так умрём! — крикнул второй. Он куда хуже справлялся с эмоциями.
— Не говори такого! — Алиса резко обернулась, увидела застывшие фигурки, тяжело вздохнула, осторожно притормозила, съехав на обочину. Спасая жизнь детей, она совершенно перестала мыслить. Гнала, как угорелая по мокрой дороге. К счастью, на трассе редко встречались другие автомобили, но разве от этого Алиса меньше рисковала?
Сильный удар грома, внезапная вспышка слишком близко, и пугливая внутри неё девочка, которая пряталась в родительской комнате, когда шёл дождь, могла совершить непоправимое — не справиться с вождением, свернуть на встречную, не заметить соседней машины, от страха резко дать по газам или затормозить без предупреждения. Сейчас машин было мало, но она только что проехала поворот, а оттуда вполне могла выскочить фура. Хотя нет, не выскочить — выползти. Но какая разница? Неужели спасая детей, нужно так рисковать?
— Мама?
Это был Миша. Она посмотрела на сына, перевела взгляд на сжимавшего ремень Митю и вдруг заплакала. Она рыдала горько и отчаянно, переживая за них, за себя. Ненавидя Светилова, презирая детектива и когда-то любимое дело. Не выбери она стать журналистом, не рвись с таким бешенством к успеху, им сейчас не пришлось бы бежать, скрываться, бояться.
Какой же она была глупой и самонадеянной! Какой была дурой!
— Мама, — повторил Миша. — На улице и так потоп, не плачь.
И Алиса резко перестала. Она попросту не могла лить слёзы, не могла быть слабой, когда её дети ждали иного.
Очередная молния расчертила местность пугающим знаком, Сафьялова взяла себя в руки и вернулась на дорогу.
— Мама? — испуганно произнёс Митя, глядя, как сильно она пальцами сжимает руль.
— Я буду ехать осторожно, — пообещала Алиса, одаривая сыновей улыбкой в зеркало. И ребята успокоились. — Яблоко будете?
— Мы ведь уже по два съели, — напомнил Миша.
— Можно съесть ещё.
— Я не хочу.
— Я тоже.
— Тогда может музыку? Ехать в тишине скучновато, вам не кажется?
— Да! — прозвучало в один голос. — Музыку!
Ехать стало веселее, да и страхи измельчали. Казалось глупостью бояться того, что ещё не случилось под песню из «Щенячьего патруля», и совершенно невозможным было опускать руки, падать духом и думать о худшем, когда двое сыновей гавкают на задних сидениях, изображая любимых мультяшных персонажей. Алиса тоже начала подпевать и наконец расслабилась. Не полностью. Но достаточно для того, чтобы поверить в лучший исход своей затеи.