— Что заставило вас думать о том, что у Зотовой проблемы психологического плана?
— Факты.
— Подробнее.
Отец с дочерью поменялись местами. Теперь рассказывала она, постоянно спотыкаясь о собственные слова и эмоции. Фурский то и дело поправлял.
— В детстве, — осторожно начала Карина, — я была… я была…
— Толстой, — подсказал отец. — Это из-за болезни матери. Кариша очень переживала и в итоге заболела сама. К счастью, не раком, а всего лишь обменом веществ. На нервной почве она толстела и толстела. Но мы справились.
— Да. Справились… Там мы и встретились. Снова.
— Это Кариша про Лару. Она тоже лечилась.
— Мы лежали на одном этаже и иногда общались. Я всегда терпеть не могла Лару, потому что… потому что…
— Ларе больше везло с мальчиками. Она была красавицей.
— Да. Я ей завидовала. И теперь могу в этом признаться, ведь Лары больше нет. Я рада этому, — сказала едва слышно. — Я рада! — внезапно взорвалась. — Простите. Так плохо говорить.
— Мы — люди, Кариша. Эмоции — это нормально. Лучше так, чем держать всё в себе. Сама знаешь.
— Да. Лара держала всё в себе и так и не справилась. Она снова стала пить валемидин. Я видела. Я иногда… иногда…
— Иногда Кариша проверяла вещи Лары.
— Она не была воровкой, но в последнее время стала рассеянной, едва справлялась с делами, и я испугалась за бизнес. У нас и без того проблемы.
— Кариша имеет в виду то, что у нас кто-то сливает заказчиков. Но к смерти Лары это не имеет отношения. Я уже знаю, кто этот человек. Я его уволил.
— Хорошо, — выдохнула Карина. — А то я начала думать на…
— Лару?
— Да. Я даже хотела этого, папа! Хотела, чтобы ты перестал смотреть на неё влюблёнными глазами! Почему она всем так нравилась?
— Симпатию трудно объяснить, Кариш. И Александре это вряд ли интересно. Просто есть люди… — вернулся взглядом к потолку, — как бабочки. Ими любуешься.
— И Лара была для вас именно такой? — спросила детектив.
— Да. Но разве в этом есть что-то плохое? Вы сами, Александра, любуетесь музыкантами, актёрами? Наверняка. Это тоже самое.
— Знаменитости и ваши соседи — не одно и тоже.
— Мы не были соседями, но да, я вас понял. А вы меня — нет. Лара была для меня музой, очарованием. Мне хотелось её общества, но наши желания не совпадали.
— Муза умерла. Что вы будете делать? — спросила детектив, задумавшись над странным признанием Фурского. О музе она никак не ожидала услышать.
— Музы сменяют друг друга. Они, как и вдохновение, непостоянны. Печальная история, но будет другая муза. Так заведено.
— Только у тебя, — угрюмо заметила Карина. — Кто-то живёт с одной женщиной всю жизнь.