— Читай-читай, — улыбнулся Иван. — Дальше интереснее.
А журналистка Сафьялова с нежностью смотрела на то, как сыновья стучат вилками в ожидании еды и испытывала счастье. Полное и бескомпромиссное. Но, к сожалению, после разговора с детективом, оно безвозвратно омрачилось осознанием того, что нужно делать. И как бы Алисе не было страшно, как бы она не хотела растворить всё рассказанное Селивёрстовой в стоящей рядом чашке с кофе, сделать этого не могла.
Алиса Сафьялова была не только прекрасным журналистом и хорошей матерью. Она была человеком, который слушал голос совести. Когда-то Алиса не помогла тому, кого можно было спасти от укола Караэса — побоялась. И теперь не собиралась совершать ту же ошибку.
Темой лекции была эпоха Просвещения, а Пятый всем сердцем горел за рационализм и свободомыслие. Именно они сыграли не последнюю роль в том, что Пятый вступил в Игру, о чём не жалел ни разу за прошедшие годы. Игра отвечала и свободе мышления, и рациональному подходу к жизни. Она давала всё необходимое. И только играя, Пятый чувствовал себя по-настоящему живым. Но его тревожила ошибка Агнецкой. Ошибка, стоившая жизни Ларе.
Пятый как во сне закончил лекцию по своему любимому материалу, без какой-либо внимательности выслушал заинтересованного студента и покинул аудиторию раньше, чем это сделал последний из будущих историков, хотя раньше уходил лишь после того, как аудитория наливалась тишиной.
Он шёл в тумане, не здороваясь с коллегами, и думал лишь об одном: что делать дальше? Он любил Игру, пожалуй, больше, чем женщин. Лара — исключение. Но Лары больше нет. Сердце разбито, мечты растоптаны, а ипотека и кредит висят на том же месте, на доске будущих приобретений. Пятый не сомневался в том, что и квартира, и машина однажды станут его. Он выплатит положенную сумму. Только из-за Ирмы с её проколом «однажды» отодвигалось на неопределённый срок, ведь исход этой весны предугадать не мог никто. Убрать лот на чужой территории. Задачка не из простых. Агнецкая уже совершила ошибку. Не совершит ли её вновь? И как ошибка повлияет на его деньги? Будет ли смысл в том, чтобы убить её потом или лучше сделать это сразу? Но как же правила? А месть за Лару? И что он будет делать, если его уберут из Игры?
Волнение, тревога и сомнения пеплом оседали в душу, словно позабытые десять лет назад сигареты.
Возвращаясь с короткого перерыва в аудиторию, Пятый чётко для себя решил одно: он уничтожит Ирму, но только тогда, когда она уберёт лот. Правила есть правила, а рисковать он не хотел. Это она была виновата в его неудачно закончившемся романе, в странных мыслях, блуждающих в голове, в финансовой неопределённости и неспособности отвлечься лекционным материалом.