— Понимаю, — кивнула Монца, задумчиво посмотрев на Всеволода.
Пауза затянулась. Поэтому Сева кивнул ей, неловко улыбнувшись. Встал и ушел собираться. Да и дама занялась своими делами. Когда же караван тронулся в обратный путь, она, чуть помедлив, повернула своего коня следом.
— Мне казалось, что ты решишь отправиться на запад, — произнес Сева, безусловно, удившийся ее поступку.
— Однажды нас с братом выбросили с балкона замка. Брат погиб, а я выжила, и вся переломанная вышла на борьбу против Великого герцогства. Одна. Я хотела отомстить. Это было безумием, но я все же решилась и победила. Ты желаешь еще более невозможного, но у тебя уже есть дюжина воинов в хороших доспехах. Так почему бы и нет? Я люблю сложные задачи.
— А на самом деле? — Повел бровью Всеволод.
— Ты мне не веришь?
— Я чувствую ложь. Вот эти лопухи, — щелкнул он по своему уху, — слышат твое дыхание и стук сердца. В момент осознанной лжи человек непроизвольно начинает нервничать. Внешне он может оставаться невозмутимым, но подсознательно все равно себя выдает. С мертвецами и конструктами это не работает, но живые существа… они все, пусть и где-то в глубине души, но стесняются врать. Поэтому тело выдает их. — Всеволод утрировал. Конечно, все было так. И он легко мог выступать передвижным полиграфом. Но при одном условии — он должен быть сосредоточен на объекте беседы. В обычной ситуации он и внимания особого на все это не обратит. Тут же ситуация была необычная, вот он и собрался. Да и доводы женщины звучали слабо.
— Какое неудобное качество, — с легким раздражением фыркнула Монца.
— Не скажи. Очень удобное. Итак, почему ты хочешь остаться?
— Чувство благодарности недостаточно?
— Нет. Вряд ли оно заставит тебя вписаться в настолько рискованную авантюру. У меня выбора нет, а зачем в это лезешь ты?
— А они? — Кивнула Монца на лесных эльфов.
— У них тоже нет выбора.
— Хм… проклятье…
— Не хочешь говорить?
— Нет, — покачала она головой. — Сказала бы, да не могу. Сама не понимаю. Считай это предчувствием. Я хочу остаться.
— Рад это слышать, — кивнул Сева и искренне улыбнулся. — Только будь осторожна. Соблазнить меня нетрудно, так как ты действительно мне нравишься. Однако последствия вряд ли придутся нам по душе.
— Я учту, — буркнула она с легким раздражением. — Но не ты ли говорил о том, будто бы не все в этой жизни сводится к тому, что у тебя между ног?
— Не все. Но пренебрегать этим аспектом жизни преступно. Будь осторожнее. Недооценивать силу плоти и страстей, что она порождает, смертельно опасно.