Так что спасение мужчиной альдар девчонки ом’нари выглядело… ну очень странно. По всем законам здравого смысла и обычаев Всеволод должен был принять сторону отряда с мердар. Да, лесные эльфы считались самыми примитивными из эльфов. Да, альдар старались избегать общения с ними. Но в случае каких-то конфликтов они никогда не забывали о том, что эльф есть эльф, и старались держаться близкой крови.
— Забей, — махнул рукой Всеволод, игнорируя рефлексии девчонки.
— Что? Кого?
— Я умер. Очень давно. За моей душой охотились, желая пожрать. Поэтому я возродился там, где нет магии. Там ведь таких как я искать не станут. В тех краях из разумных смогли выжить только люди. То есть, родился я человеком и вырос среди людей в мире очень далеком отсюда… от магии… от эльфов… и прочего вздора. Так что на ритуалы и обычаи не только эльфов, но и местных людей мне плевать. Это только потом, после долгих приключений, я прошел через ритуал возрождения, который и вернул мне это ушастое тело. Да и то — не по своей воле прошел. Становиться эльфом — последнее, что мне хотелось в этой жизни…
— Ритуал возрождения? — Оживилась Шани. — На что он похож?
— Сначала тебя разрывает в пыль до обнаженной души, а потом собирает обратно, сообразно душе. И все это в сознании. Страшная штука…
— Арва-арэ… — шепотом произнесла она.
— Он самый.
— Я читала о нем. Кое-где в древних руинах синдар на стенах можно встретить его изображение. Говорят — этот ритуал не позволял вам умирать. Вы воскрешали даже убитых. Просто призывали их дух и давали ему новое, молодое, полное сил тело…
— Но мы вымерли.
— Да. Потому что враги нашли способ пожирать ваши души… О! Как альдар жаждут обрести знания об этом ритуале! Этот ритуал — их одержимость! Смотри… — произнесла она, доставая ритуальную чашу.
Всеволод взглянул на нее и чуть побледнел. Это была точно такая же чаша, что и та, которую использовали в ритуале арва-арэ.
— Узнал? Вижу, что узнал. Из-за нее уже столькие погибли…
[1] Кильон — одно из названий крестовины от старой французской традиции.
Утро началось внезапно. В полдень.
Всеволод судорожно вдохнул и вскочил, открывая глаза. От чего ему стало очень нехорошо. А в голову, гудящую после вчерашнего, стали стучаться воспоминания.
Одеяло, которым он накрывался, свалилось, открывая прекрасный вид на собственное обнаженное тело. Доспехи, как несложно догадаться, лежали рядом. Ну, не лежали, а были разбросаны. И не рядом, а в радиусе шагов двадцати. Но, на первый взгляд вроде бы все. С одеждой дела обстояли примерно также. Трусы же так и вообще — стыдливо прикрывали удивленное лицо одного из трупов.