– У нас все хорошо, – следом за мной в комнату вошел Леонид, который недовольно смотрел на девушку.
– Да вижу уже, – Клавка поднялась на ноги и с сожалением глянула в сторону кухни. – Пойду я, наверное. Комнату мы с Фунтиком приготовили…
– С Фунтиком? – Удивилась я.
– Ну, да, – пожала она плечами. – Иннофунтий – это очень длинно, вот я и подумала…
– Иннофунтий, тебе нравится называться Фунтиком? – Громко уточнила я.
– Нет конечно. Мне хозяйка такое редкое имя дала, а теперь я… просто поросенок! – Проворчал голос с кухни.
Клавка покраснела.
– Ну и ладно, – обиделась она. – В общем, спальню я приготовила, дорожки почистила, с домовым поговорила. Теперь я могу идти? – Она вопросительно уставилась на Леонида.
– Иди, – милостиво разрешил он.
Клавдию как ветром сдуло. Мы с Клыковым остались почти одни.
– Голодная, хозяйка? – Незамедлительно последовал вопрос от Иннофунтия.
– Эмм, – попыталась подумать я.
– Голодная. Мы сегодня только завтракали, – сообщил Леонид и повел меня в причитающуюся мне спальню, чтобы показать перед обедом.
– Ого, – я вошла внутрь. Здесь было почти так же, как и в моей квартире. И кровать почти такая же, и шторы на окнах… Мольберт стоял у окна, маня меня незаконченной картиной. – Теперь понятно, чего тут Клавка делала, – видимо она из горного домика и забирала мои вещи.
На тумбочке я даже заметила свою косметичку, которую вообще-то оставляла в доме рядом со склепом Хозяина. Значит и оттуда все вещи сюда привезли. А вот и мой телефон. Интересно, где он был все это время?
– Нравится, – Леонид заметно нервничал.
Я посмотрела на кровать, застеленную покрывалом в зеленый горох, и кивнула. Меня здесь совершенно точно все устраивало.
– А где твоя спальня? Можно посмотреть? – Я в предвкушении подошла к Леониду.
Он почему-то смутился. Что я такого сказала?
– Ну…, это была моя спальня. В другой комнате почти нет мебели. Нужно делать…, – замялся он.
– То есть, ночевать ты будешь здесь со мной, – перевела я это на человеческий язык.
– Ну… да, – кивнул он.
В принципе это было ожидаемо. Я почти выздоровела, скоро придется и… расплачиваться за гостеприимство. Спорить я не стала, понимая, что это бесполезно. Да и зачем? Клыков мне нравится, как мужчина, так зачем же отказывать себе в таком удовольствии? Тем более, что я давненько ждала от него чего-то такого. Но во рту от этих мыслей почему-то появилась горечь. Или это от Алискиной капельницы?
Весь оставшийся день я посвятила картине. Нужно доделать, пока я отсюда не уехала. Подарю потом Лёне на память о приятно проведенном времени.