– Илья Мстиславович! Это ненормальная какая-то! Вломилась к вам, а я даже путь преградить не успела, она…
Тут до женщины с очками-половинками явно что-то дошло, и она осеклась. Беглым взглядом прошлась по кабинету и густо покраснела. Лицо же Мстиславовича медленно, но уверенно приближалось по цвету к цвету молодого крымского вина.
Я прямо читала в его глазах, что он сейчас меня так прособеседует, что отрывки из книжки про серое мне покажутся легкой прогулкой в лесу.
– Позже, Тамара Львовна. Сейчас я занят.
Ой, а голос-то какой. Хриплый, низкий, надрывный. Таким голосом соблазняют в рекламе кофе. Мол, еще чашечку, порадуйте себя, дааа, еще одна чашка, и вы получите ни с чем не сравнимое удовольствие.
Тамара Львовна попятилась и оставила нас наедине. Мужчина прикрыл глаза и сжал листок, лежавший на столе. На его руках, на которых рубашка была закатана по локоть, проступали вены, а дыхание стало частым.
Я же неловко попыталась сесть и тихонько стала собирать фотографии. И ведь, как назло, утром запихнула все, что есть. На всякий. И личное, и неприличное, и с мастер-класса, и вообще все. Теперь более ста снимков красиво устилали дорогущий ковер и паркет.
– Ммм, что вы хотели, кто вы?
Его голос звучал все также страстно и хрипло. У меня ноги от него подкашивались. Пересовещался? Что это с ним? Прищурилась, поднимаясь на колени. От волнения лишь негромко промямлила:
– Варвара Олеговна. Я хочу, чтобы вы меня взяли.
И тут раздался звук жесткого удара. На столе перед Ильей Мстиславовичем все подпрыгнуло. С широко распахнутыми глазами я наблюдала, как перед мужчиной вырастает…
Высокая блондинка, в умопомрачительном наряде. Она стояла ко мне спиной, и ноги ее обтягивала кожаная юбка-карандаш. Казалось, она сейчас треснет на пышной заднице.
Когда девушка выпрямилась, спереди она стала застегивать белоснежную блузку. Буквально минуту я слышала лишь шорох ткани и пуговиц. Затем она медленно наклонилась к мужчине и смачно поцеловала его. Послышался звук застегивающейся ширинки.
Это что, она ему? Прям там? Прямо сейчас? Ни фига себе совещание! То-то Тамара Львовна так удивилась. Хоть бы дверь закрыли, что ли. Вот тебе и уважаемая компания с мировым именем.
Тем временем блондинка развернулась и со снисходительной улыбкой стала меня рассматривать. Прошлась взглядом по каштановым кудрям, задержалась на круглых очках с таким выражением на лице, словно увидела Пеппи Длинныйчулок. Затем спустилась на хлопковое вязаное безразмерное платье.
Осмотром она явно осталась довольна, так как ехидно сказала: