… и вразвалочку уходит, засовывая по пути в зубы очередную спичку.
Я чувствую себя… погано. Смешно прозвучит — но где-то даже обманутой.
Не то, чтобы я мечтала о какой-то жести, конечно, нет, но мысль, что он просто привез мне потерянный телефон не возникла ни разу.
Просто вот так отдал и все?
— Ах, да, — оборачивается. В коротких отливающих золотом волосах играют солнечные лучи. — Если что — звони.
Я — ему? Да будь он даже последним человеком на земле, способным мне чем-то помочь, я бы не набрала его номер. Да у меня его даже элементарно нет!
Или…
Неожиданная догадка пронзает стрелой.
Нет, не может такого быть. Это последняя модель, защищена надежным паролем. Исключено!
Быстро ввожу знакомые цифры и, не знаю зачем, но открываю телефонную книгу, листаю список контактов.
Инородное «Кнут» режет глаза.
Как? Как ему это удалось?!
И зачем?
Палец зависает над кнопкой «удалить»… но я почему-то мешкаю.
— Маша!
Прячу руку с телефоном за спину, уставившись на приближающегося Кира. Лицо озабоченное, на виске вздулась «тревожная» венка.
— Маш, слава Богу! — крепко прижав к себе, горячо обнимает, словно я не разговаривала с парнем, а боролась со страшным недугом и выстояла. — Ты как тут? — заглядывает в мое лицо. — Что тебе сделал этот урод? Он обидел тебя?
— Нет, все нормально. Правда, я в порядке.
— Чего он от тебя хотел? Вы же незнакомы! Незнакомы же? — щурит глаза. — Ты же не можешь общаться с подобным отрепьем!
— Он хотел узнать у меня кое-что… о Маринке, — вру. — Где-то они там пересеклись, она ему понравилась и вот… Ладно, идем, на день рождения к тете Тане опоздаем, — выбираюсь из его объятий.
— А откуда у тебя телефон? Ты же его потеряла… — семенит рядом.
Пихаю аппарат в сумку и пожимаю плечом:
— Нашла, представляешь. В сумке и лежал, в косметичке. Знаешь же, сколько у меня там всего.
— Ну хорошо, что все хорошо. Когда он к тебе подошел, я глазам не поверил. Это же этот, как его там… — хмурится, напрягая память, — Крюк, что ли. Местный бандит.
— Кнут, — поправляю на автомате и никак не могу отделаться от навязчивого чувства чего-то… неправильного. — Кир, а… где ты все это время был?
— Так на стоянке ждал! Ты же сама сказала. Вообще, руки прям чесались отцу твоему набрать, но я сдержался. Дал себе установку, что если через пятнадцать минут на придешь — точно позвоню. А потом смотрю, урод этот из-за угла чешет, ну, и я разу к тебе.
Мне кажется или он говорит все это с нескрываемой гордостью?
Сказанное им неприятно царапнуло. А если бы Кнут действительно запихал меня в свою тачку, то через пятнадцать минут мы были бы отсюда прилично далеко и ищи потом ветер в поле.