– А что мне Арженту подарить? – всерьез озадачившись этим вопросом, я даже вслух его произнесла. – И его родным?…
– Не беспокойся, для Аржента ты – самый лучший подарок, да и для его родичей тоже.
– Спасибо вам. За всё! И за лечение и за подарок, – сказала я, с трудом сдержав порыв обнять оборотня. Вдруг здесь это не приветствуется.
– А противозачаточное зелье я сегодня приготовлю и передам тебе.
А в коридоре меня уже ждал Аржент, нетерпеливо поглядывая на дверь. И пока мы шли в столовую, он успел меня раз пять поцеловать: в висок, в шейку, в ушко, снова шейку. А его рука, размещенная изначально на талии, постоянно соскальзывала на бедро. Я со смехом возвращала её на талию, а в конце уже возле лестницы выскользнула из цепких лап оборотня.
– Поймаешь, поцелую, – предложила я, скатываясь по перилам на первый этаж. Ох, зря я так! Меня поймали буквально на лету и зацеловали до полусмерти прямо на лестнице.
– Аржент, совесть-то поимей, – донесся знакомый голос с первого этажа. Лешик? Мой оборотень с тихим рыком отстранился и, подхватив меня на руки, в три прыжка спустился по лестнице. И вскоре меня представили всему шумному и дружному семейству оборотней. Или правильнее сказать клану? На пятом имени я отказалась даже от попыток запомнить, благо мой оборотень пообещал при необходимости подсказывать мне. И да, это была семья, клан намного больше. Как я поняла, что всё поселение (деревня?) – это один клан. Отец Аржента, был альфой. Его брат – бета. Старший брат моего жениха – будущий глава стаи. Сам Аржент отличается от остальных большими способностями к магии, поэтому и решил он учиться в Академии. Родные не протестовали. Кстати, как оказалось Арженту уже 39 лет, в этом мире оборотни спокойно доживают до 150 лет, магически одаренные и того больше. И тут я всерьез задумалась о своей продолжительности жизни. Уже через 20 лет я стану ягодкой, причем не первой свежести.
– Жень, а сколько ведьмы живут? – шепотом уточнила я у оборотня. У меня надежда только на свою магию.
– В зависимости от потенциала, – задумавшись, ответил Аржент. – А ты о себе спрашиваешь? Не переживай, после обряда единения у нас станет один срок жизни. Это подарок Алельи тем, кто любит и любим.
– То есть всем созданным ею парам?
– Нет, – он ещё и головой покачал, чтобы подчеркнуть свой ответ. – Тем, кто прошел обряд единения. После него мы будем парой и перед жителями этого мира и перед Богами.
– И никто не посмеет разлучить нас? – с легкой подразнивающей улыбкой спросила я. И опять в его синих глазах мелькнула грусть, но он быстро взял себя в руки. И тепло улыбнулся мне, снова прижимая к себе. Кстати, к его вольностям все относились снисходительно. Остальные пары не так открыто демонстрировали чувства, но от Аржента сдержанности будто и не ждали. И вообще лично ко мне отнеслись, как к члену семьи. Потерянному на некоторое время и вновь обретенному. Эмпатия мне подсказывала, что меня здесь заочно любят. И все же… всё же где-то на задворках чувств окружающих мелькали и грусть и опаска. Или это мелькало в их взглядах, когда они понимали, откуда у меня столь необычное имя: Татьяна.