Алекс и Мирон. А теперь нет никого. Я снова одна, как того и заслуживаю.
Еще долго реву так, словно во мне плотину прорвало. Плачу о брате, за которого билась, плачу за мать, которой стала не нужна, плачу за Мирона, что унизил меня, и за Алекса, которого унизила я.
Он столько для меня делал, а я просто не ценила этого. Отдалась, как только Мирон этого захотел.
Дура, боже, какая же я дура.
Спустя час, может быть сутки — сейчас я не готова тратить силы на обдумывание времени — я поднимаюсь, чтобы пойти в душ. Мне нужно смыть с себя запах Мирона, его прикосновение, его сперму, его поцелуи, его руки, его ложь! Мне нужно смыть с себя Мирона, уничтожить любые намеки на его существование! Забыть! Забыть! Убить в себе даже каплю на заботу и любовь.
Не было любви, я просто…. Просто мне было хорошо. А когда хорошо, то словно в наркотической эйфории, в такие моменты ты готова сказать «люблю» даже собаке, что вцепилась в твою глотку.
Мочалкой почти в кровь стираю кожу, выхожу из ванный с горящей кожей и опухшим от слез лицом. С ужасом замираю, осматривая комнату. Никогда еще здесь не было такого бардака. Еще никогда мне не хотелось сжечь собственное жилище.
Убираюсь, делаю хоть что-то, чтобы занять руки, мысли, убить желание просто лечь и плакать. Мне больше нельзя плакать, теперь у меня никого нет и все что мне требуется это работать. Учеба в МГУ мне вряд ли светит. Алекс, судя по его реакции такого предательства не простит и остаться добрыми знакомыми не захочет.
Завязываю большой мусорный мешок в прихожей, когда дверь открывается. Все внутри замирает.
Мирон? Если он вернулся сказать, что пошутил, я убью его, я проткну его сердце ножом, как сегодня он мое.
Алекс? Если он вернулся… Я на колени встану, я буду прощения просить, я буду…
Дверь открывается и у меня рвется рыдание.
— Алекс…Я… Прости меня.
— Давай мешок, — говорит без эмоций. – И я бы кофе выпил.
Отдаю мешок и мигом мчусь на кухню, нажимаю на кнопку кофе машины, которую Алекс мне недавно и купил. Тут же стираю со стола крошки от пиццы, заправляю диван, открываю настежь окна.
Надеваю джинсы и футболку, когда входит Алекс и не снимая ботинок, садится за стол.
— Не стой, сядь и тоже выпей кофе, — кивает Алекс после того как я сделала кофе и отошла к раскрытому окну, в которое залетали капли моросящего дождя.
— Я не хочу, — выдыхаю, чувствуя, как затылок сверлит его взгляд.
— Сядь я сказал, — неожиданно бьет по столу Алекс и я подчиняюсь.
Только вот сидеть вот так рядом неловко, я даже не знаю с чего начать разговор. Снова извиниться? А что рассказать, если он спросит, как все было?