Света покраснела.
— Простите, надо было больше приготовить. Ой, еще надо продуктов купить… а то опять она что-нибудь выдумает.
— Это не ваша вина, а моя. Надо было предупредить вас, что Марьяна, когда нервничает, жрет не в себя. И куда только у нее это уходит?
Ник злился на себя и на Марьяну. Притащила в дом Светы какого-то типа, да он же ей в отцы годится, а все туда же!.. Сейчас Ник был как никогда близок к тому, чтобы потерять Свету. Что она собралась обдумывать, да еще и в компании с этим типом? Хотя… если она решит расстаться с ним, Ником, то будет права. Он псих, который видит призрак убитой жены. Лиза даже после смерти не хочет его отпускать. Каждый раз, когда Ник обнимал и целовал Свету, появлялась Лиза, и все шло кувырком. Ее образ, тот самый, что запечатлелся у него в памяти в день ее смерти, упорно преследовал и мешал, и даже визиты к психотерапевту не помогали. Ник сделал МРТ и сдал кучу анализов, но никаких физиологических нарушений мозга не было выявлено. Что ж… по крайней мере, шизофренией он не страдал, и то хорошо.
В лагере царило уныние. Раскопки остановились, практиканты слонялись без дела. Кто-то загорал, кто-то уткнулся в телефон, и только долговязый Слава что-то зарисовывал в блокнот.
— Валентина Михайловна там, — махнул он рукой на невысказанный вопрос Ника.
— А профессор Кривошей?
— Еще не приехал.
Ник для приличия постучал в трейлер, потом забрался внутрь. Тут царила приятная прохлада. Валя работала, что-то бойко отстукивая на ноутбуке.
— Николя, заходи.
— Не называй меня так.
— Прости, забыла.
— Где профессор?
— Должен вернуться с пресс-конференции.
— А вы что-то нашли?
— Не мы, — она встала и потянулась, разминая мышцы. — Игумен созрел и показал нам церковные книги.
— Могу я на них взглянуть?
— Зачем? — она внимательно посмотрела на него. — Скучаешь по работе?
— Можно и так сказать.
В какой-то степени это было правдой, он скучал по прежним временам, по тому духу открытий, прикосновениям к тайнам прошлого, что таятся в каждом снятом слое, когда из-под земли медленно проступают очертания давно ушедших эпох… Ник досадливо помотал головой — назад ходу не было.
— Они в монастыре, игумен разрешил работать с ними только там, так что Александр Сергеевич, скорей всего, после пресс-конференции поедет туда.
— Ну ты хотя бы знаешь, что там? В общих чертах.
Она пожала плечами и почесала нос. Валентина врать не то чтобы не умела, просто не любила. За ней водилась эта особенность, и когда они в студенческие годы за последними рядами играли в покер, Ник всегда знал, когда она блефовала. Верный признак — почесывание носа.