Марии Терезии, «выпуска 1794 г.». В «дворцовом монетном дворе» имама, в Сане, чеканили разменную серебряную и медную монету. Жили индусы-торговцы обособленно; выписывали английские и индийские газеты; содержали — для встреч и бесед — свой, открытый только для них, клуб, прозванный в народе «индийским».
Посещая ряды, торговавшие керосином, В. Шнейдеров обратил внимание на то, что там «успешно шел советский керосин». Тара от него, «жестяной бидон с серпом и молотом», попадалась ему на глаза буквально «сплошь и рядом». Завозили советский керосин в бидонах, упакованных в деревянные ящики. Так вот, ящики эти йеменцы использовали в качестве строительного материала: им крыли крыши в домах горожан; притом только знатных и богатых.
Продовольственные ряды выделялись свисавшими на крюках, у входов в лавки, тушами баранов, и сложенными у стен, «штабелями», мешками с импортным сахаром и с мукой. Сахар, поступавший из Советского Союза, слыл среди горожан лучшим.
Богатства прилавков рыбного ряда, местоположение которого можно было определить совершенно точно по шедшему оттуда «особо сильному зловонию», не поддавались описанию. Именно там чаще всего мелькали в толпе «пейсы йахудов», то есть местных евреев, проживавших в Ходейде в отдельном квартале (всего же их в Йемене насчитывалось в то время, свидетельствует В. Шнейдеров, 40 тыс. человек).
В так называемых промышленных рядах кожевенники шили сандалии, патронташи и пояса для кинжалов. Базар заканчивался воротами, выходившими на площадь, усыпанную кофейнями. Всегда наполненные народом, они считались лучшими местами для отдыха и деловых встреч. Там, за чашечкой кишра, потягивая наргиле, часами просиживали и горожане, и заезжие гости. Время от времени туда заглядывали музыканты. Устраивал представления старик-заклинатель змей, местная «знаменитость». Стайками, то и дело, проносились мимо «нагие ребятишки, украшенные голубыми бусинками на кожаных ремешках, — средством от сглаза».
За городской чертой располагались кузницы, где «остатки рельс, — как следует из очерков В. Шнейдерова, — когда-то начатой французами железной дороги, переделывались мастерами на гвозди, кинжалы и ножи».
На берегу моря, «выстроившись шеренгой», высились строившиеся и ремонтируемые парусные суда, самбуки. Здесь же дымились печи, «обжигавшие на известь выломанные в море коралловые рифы».
Пресной воды в городе не было. Ее доставляли из колодцев, что «километрах в трех» от Ходейды. Продавали дорого; поэтому использовали очень экономно. Европейцы, в том числе служащие «Востгосторга», предпочитали брать питьевую воду на заходивших в порт пароходах.