Хитрый какой! Невесты были шокированы и бросали друг на друга умоляющие взгляды. Даже мне досталось, но я откровенно не понимала, чем могу помочь.
В итоге девушки, измученные и уставшие, всё-таки пошли творить магию, теперь нужно было создать сгусток, который будет по размеру больше остальных и дольше всего продержится.
Я смотрела на их усилия с состраданием, а на меня бросали теперь откровенно зависливые взгляды. Еще бы, сижу тут, спокойная и полная сил. Только вот я ощущала, что магии у меня на нуле, и я бы смогла выдавить сгусток величиной всего лишь с кулак. Да и продержался бы он всего секунды две.
Наконец, день начал клониться к вечеру, когда испытание полностью закончилось. Мы опаздывали на обед, но невесты все-равно еле плелись обратно. Дегасар, к моему удивлению, шел вместе с нами, и кто-то из девушек даже пытался с ним флиртовать.
Император отвечал односложно и норовил то замедлить шаг, то ускорить, в зависимости от того, как быстро шла я через пару человек от него. Или я опять ошибочно воспринимаю всё на свой счет?
Наконец мы добрались до дворца, и Дегасар, кивнув напоследок, скрылся в одном из коридоров. А мы направились обедать.
Через пару дней нас снова собрали в тронном зале, чтобы сообщить о выбывших. Я с опаской наблюдала, как уходят расстроенные девушки, а нас остается всё меньше. Десять. Всего десять человек. Ну почему и как я оказалась среди них?!
Ответа мне никто не давал, император так ни с кем и не встречался. Девушки гадали, кто станет императрицей, и особо наглые часто ссорились между собой. Я перезнакомилась со всеми, кого не знала до этого, но особо общаться не торопилась. Мне вполне хватало Ким. А через пару дней я наконец застала Орсану одну.
Она сидела, обняв плечи, на скамейке возле маленького круглого пруда. Сюда я забрела лишь чудом, уж очень много тропинок ветвилось в императорском парке.
Подошла поближе и села рядом.
- Орсана, - позвала я. Она не пошевелилась. – Я видела тебя с Риграном, - на выдохе выдала я, не желая тянуть.
Орсана рывком подняла голову и в упор посмотрела на меня. У-у, оказывается, взгляд у неё тяжелый.
- И что? – грубо спросила она. – Осуждаешь?
Я промолчала, рассматривая её.
- Как же, ты вся такая правильная, - продолжила она говорить, и в её словах мне послышалась горечь. – Справедливая, везде желаешь докопаться до истины и восстановить справедливость.
Не знала, что обо мне у неё сложилось такое мнение…
- А тут – ах, кошмар, - измена! Да самому императору! Рассказала уже ему, да?
Что?
Мой ошарашенный вид остановил поток её слов. Она приложила руку ко рту.