— Не меня ищете? — уже знакомый голос снова раздался из-за спины. Что за привычка дурацкая? Явно никогда в нос не получал за такие приколы.
— Ой, вы меня испугали, — выдохнула я, в который раз за сегодня наивно хлопая ресницами. Они у меня такими темпами скоро повыпадают к единорогам. Спокойно, Триш, выдыхаем. Улыбаемся и машем… ресницами, чтоб их!
— Правда? А я думал, что вас невозможно напугать.
— И на чем же построены эти выводы? — заинтересовалась я.
— Хотя бы на том, что вы едва ли не лезли между драчунами, забегая то с одного боку, то с другого. Вместо того, чтобы лежать в обмороке, как несколько девиц вашего возраста, на чьих глазах произошла эта прискорбная ситуация.
— Я слишком сильно переживала за их судьбу и пыталась их помирить! — ответила я с негодованием. — Разве не в этом предназначение женщины? Вдохновлять мужчин на подвиги и достойное поведение?
— Про подвиги слышал. Вот о достойном поведении… — Даррэн сделал вид, что задумался, но с сожалением покачал головой. — Тут провал, увы.
— На стремление к знаниям тоже можно вдохновить, — не удержалась я.
— Тут вы правы, милая Лидия. И мне страсть как хочется знать, что же вы им шептали, перебегая от одного к другому, ловко уворачиваясь от ударов подвыпивших мужчин, которые вполне могли задеть и вас.
Я честно постаралась воскресить в памяти что же бормотала себе под нос. «Выше голову, я не могу поймать твой разбитый нос… Да чтоб тебя, на кой черт отрастил такие длинные патлы? Мне нужно запечатлеть твое лицо… Блеск! Просто волшебно! А еще раз ему врезать в глаз можешь?.. И за лацканы сюртука его схвати, да-да! Супер!»
— Ох, я уже даже не вспомню. Кажется, я говорила «мальчики, не ссорьтесь»… Это все так волнительно и страшно! — выдала я с надрывом, прижав руки к груди и заставив свой взгляд увлажниться.
— Насколько я заметил, даже у других благородных мужчин не было столько рвения прекратить драку, — будто между прочим заметил Даррэн.
— Недаром именно женщин испокон веков считали хранительницами очага, — мило улыбнулась я, краем глаза отслеживая перемещения последней моей жертвы по залу. Вот он пьяно покачнулся и икнул, стремительно прижав ладонь ко рту, будто его вот-вот вырвет. А-а, гадство! Отсюда я не смогу поймать нужные кадры!
— Простите, но мне нужно бежать. Кажется, вон тому юноше плохо, нужно кому-то сказать, — выдала я скороговоркой и бросилась к маркизу, который имел все шансы справиться с тошнотой.
Посему я по пути к нему подхватила с подноса несколько устриц в раковинах. Политые лимонным соком, они уже не шевелились, да и моя надежда на сильный рыбный запах не оправдалась — он едва угадывался. Смутить аристократа подобной пищей также не удалось бы, они их жрут едва ли не с детства. Но мой план это и не предполагал.