— Глеб? Кхм, мама зовет кушать… — сказала она, слегка запинаясь, и явно чувствуя себя не в своей тарелке
— Иду — крикнул он, натянув майку, открыл дверь, ловя ее встревоженное лицо — Что-то случилось? — спросил он, и она покачала головой
Она пошла вниз, и молча присела за стол, смотря на всех странным взглядом, словно и не она вовсе, если кроме Глеба, это кто-то и заметил, то вида не подал.
— Крошка, как твои дела? — спросил папа Стасю и она, вскинув голову, улыбнулась
— Хорошо, у тебя как? — спросила она в ответ и все просто застыли
— У меня? — спросил папа, и она кивнула, отправляя в рот вилку с мясом
— Тоже хорошо — растеряно сказал он, смотря на нее пристальным взглядом
— Пап, ты ж не против, что я встречаюсь с Макаром? — вдруг спросила она неожиданно, и мама поперхнулась кусочком, вскинув на нее глаза
— Стася… — прошептала она, и Глеб, встав со стула, осторожно похлопал ее по плечам и протянул бокал с водой
— Мам, не торопись.
— Ну, я думаю, что вы все не против, да?
— Свое мнение я ему уже озвучил, обидит, я его придушу — бросил он хмуро, заставив Стасю опустить глаза
— Я не против крошка, лишь бы ты улыбалась — сказал счастливо папа, и Стася улыбнулась ему, опуская глаза в тарелку
— Сынок, а чего Поля к нам не приходит? — вдруг спросила мама, и Глеб сжал вилку в руках, что не ускользнуло от глаз Стаси
— Слегка повздорили, ничего серьезного, не переживай.
— Ну, ладно! Она нравится мне, хорошая девочка — сказала мама, и он кивнул — Такая умница, всегда помогает и никогда не отказывает… — улыбалась она, а Стася почему-то разозлилась
Неожиданно бросив вилку, она встала из-за стола и, убрав за собой тарелку, поставила ее в раковину, поворачиваясь к маме.
— Позови Полину, пусть посуду помоет, раз она такая молодец!
После этих слов, она вбежала по лестнице в спальню, и громко хлопнула дверью, закрываясь и падая на постель, пряча слезы и глуша в себе эту неоправданную злость на маму, которая снова хвалит эту дуру.
Стук в дверь, был, ожидаем, и Стася даже не удивилась, что снова пришел мамин защитник Глеб, который снова скажет ей, какая она дрянь, и причинит боль. Все как обычно, ничего нового.
— Стась, я могу войти? — тихо спросил Глеб, и она перевернулась на спину, смахивая слезы.
— Зачем? Сказать, что я неблагодарная сука? Так ты не парься, я и сама это знаю, оттого что ты мне говоришь это в разной «стихотворной» форме, смысл не меняется, расслабься! — выкрикнула она, садясь на постели и чувствуя, как слезы текут по лицу
— Хочу поговорить.
Она осторожно подошла к двери и прислушалась к ней, он постукивал по ней, шепча ее имя, как в детстве.