— Я долго не могла простить твою маму. Но не за то, что она соблазнилась моим мужем, — вот и сейчас тётка не называет его по имени. — А за то, что родила тебя. Если бы мой сыночек остался жив… — после этих слов одинокая слеза потекла по её щеке.
— Простите, я не хотела вас огорчать, — внезапно мне стало стыдно за своё поведение. — Я разговаривала с отцом, и он назвал вашего мужа…
— Как только его не называли, — горькая улыбка появилась на её лице. — Вычеркнули из истории и даже похоронить не дали, представляешь? Я не смогла оплакать его тело. Эта боль навсегда останется в моём сердце.
Она говорила так искренне, с надрывом. Не может человек так врать. Муж действительно был смыслом её жизни. И остался им сейчас.
— Знаешь, несмотря на злость и ревность я полюбила тебя как собственную дочь. Ведь ты — продолжение его. И меня тоже. У нас сестрой одна кровь. Она в тебе. Будь мой сын жив, ты была бы его сестрой. Даш, не вини меня. Я знаю, что во многом не права, но поверь, мои помыслы всегда были чисты.
— Я верю, — прошептала я.
Как я могла винить эту несчастную женщину с помутившимся от горя рассудком. Пережить смерть любимого мужа и единственного сына, предательство сестры и диагноз «шизофрения», при этом сохранив способность помогать другим — дорогого стоит. А она помогала. И не только мне. Достаточно вспомнить Ярослава и его друзей. Сложные мальчишки, от которых родные родители стараются держаться подальше, нашли в ней утешение не просто так.
— Вы знаете, чем занимаются ваши подопечные?
Я задала вопрос не любопытства для, а чтобы помочь ей переключиться. Но она взволнованно, с недоумением смотрела на меня.
— Нет. Что эти мальчишки натворили? Они обидели тебя? Говори, я научу их с уважением относиться к девушкам.
Рассказать, что её подопечные — жестокие убийцы, я не смогла. Не смогла опять разбить ей сердце.
— Ничего особенного. Просто Ярослав очень сильно ограничивает мою свободу. Я просто задыхаюсь от его опеки. А его друзья меня просто игнорируют.
— О, детка, — она обняла меня за плечи. — Я поговорю с Яриком. Поверь, он не со зла. И мальчишки тоже. Они не умеют общаться девушками, не злись на них. Со временем они примут тебя. А если повезёт, найдут себе невест, женятся. Понимаю, тебе сейчас одиноко. Но я работаю над этим. Заставляю их общаться на сайтах знакомств, ходить на свидания. Рано или поздно в их компании появятся другие девушки, и тебе не будет так грустно. Ну же, улыбнись. Тебе уже лучше? Хочешь, завтра по магазинам пройдёмся? В ресторан сходим?
«Хочу, чтобы ты вернулась туда, откуда приехала» — подумала я, вымученно улыбаясь. Хочется кричать от ярости и разочарования. Заколебала эта постановочная ванильность. Знаю, что раздражение в отношении тётки — всего лишь попытка обелить себя. Противно быть маньячкой на её фоне. Хочется обвинить хоть кого то. Маму, папу, её… Но, блин, я даже Ярослава обвинить не могу, потому что он появился в моей жизни уже после резни в сауне.