— А может его, того?..
— Идиот! Никаких того! Отменяй всё!
* * *
Вечером я посидел в ресторане, выпил, но настроение так и не поднялось. Ненавижу таких тихушников. Всё исподтишка ударить норовят.
Я уже собирался подняться в свой номер из ресторана, когда ко мне за столик подсела женщина. Довольно молодая и прилично одетая.
— Разрешите?
— Вы уже сели, чего спрашиваете теперь?
— Вы же Мулинский? Павел Николаевич?
— Допустим…
— Вы должны встретиться с…
— Я должен?! Я никому! И ничего! Не должен!
Я грубо прерываю даму и встаю из-за стола!
Вот и дождался… Наверняка она подосланная кем-то из желающих моей собственности.
— Всего доброго, сударыня! Прощайте!
Но женщина лишь усмехнулась.
— Сядьте, Павел Николаевич, а то я закричу, что Вы пристаёте ко мне с гнусными предложениями.
— Вот значит как… Хорошо, говорите…
Я присаживаюсь опять за стол, достаю папиросу, разминаю её, прикуриваю и, выдохнув дым прямо в лицо, выжидательно смотрю даме в глаза.
Но та лишь слегка поморщилась на моё хамское поведение.
— Вы должны встретиться и поговорить с одним господином…
— Повторяю для особо одарённых. Я никому и ничего не должен. Андестенд?
— Хорошо… Вам просто нужно, весьма настоятельно рекомендуется встретиться и поговорить насчёт продажи вашей фабрики.
— А если я не захочу разговаривать? А тем более продавать?
— Ну что ж… Тогда Вы будете сами виноваты… Семью бы свою пожалели…
Я вообще-то человек воспитанный и женщинам обычно не хамлю. Но эта овца посмела намекнуть про неприятности для моей семьи!
А за семью я уничтожу любого, кто ей угрожает. Не взирая на лица и пол. Без разницы, кто это будет. Да хоть ребёнок!
И если этот ребёнок будет угрожать жизни и безопасности моей семьи, то я и его тоже уничтожу. И все эти завывания насчёт их слезинок меня не касаются.
Для меня на первом месте мои родные стоят, а потом уже все остальные.
— А вот теперь только дёрнись, шалава, и у тебя появится лишняя дырка, не предусмотренная природой… Пистолетик видишь? Видишь… И я ведь выстрелю, стоит тебе лишь открыть рот или просто дёрнуться. Зря ты, сука, про мою семью упомянула…
Ты поняла? А если поняла, тогда можешь кивнуть.
Я накрываю руку с пистолетом салфеткой, но ствол того так и направлен на мою визави.
Заметно побледнев, она медленно кивает.
— А вот теперь встаём и идём в мой номер. И веди себя естественно…
— Зачем в номер?..
— Как зачем? Ну не тебя же е*ать! Я тобой брезгую…
Хотела поговорить? Вот и поговорим. Ты ж этого хотела?.. Впрочем, без разницы. Вперёд!..
Я встаю из-за стола и, бросив на столешницу деньги, подхватываю даму под руку, крепко сжав пальцами.