— Ага, это птичка утвердила вас на роль ведущего! — подключился Вася.
Тем временем «ценительница прекрасного» обосновалась на ближайшем дереве и внимательно наблюдала за тем, как Великопольский пытается избавиться от ее меток. Это первой заметила Нюся:
— Ой, а как же она на вас, Павел Сигизмундович, смотрит … влюбленно!
Великопольский, увидев свою обидчицу, бросился на нее с кулаками, но та моментально взлетела и начала кружить над поляной, где проходили съемки. Народ продолжал веселиться, наблюдая за бегающим за птичкой Великопольским, но больше всех Вася и Артур. У них даже слезы выступили на глазах от смеха. Умная птица, видимо, оценив их чувство юмора, «пометила» и весельчаков. Жертвы птичьей бомбардировки незамедлительно объединились, и уже через несколько минут за пернатой шутницей гонялось трио в пальмовых листьях. Сей «бег с препятствиями» с удовольствием снимал Ростислав. Во время забега Василий запутался в своем «гармоничном и сексуальном» наряде и, падая, сорвал аналогичный наряд с Артура, оставив его в одних плавках … но каких! На белом, как чистый лист бумаги, фоне красовалась спереди надпись ярко красного цвета.
— Главный самец! — громко прочитал Великопольский.
Новая волна веселья охватила всех, а про птичку забыли и та, обидевшись, улетела.
— Артур, а мы и не подозревали, что ты у нас такой законодатель мод в области мужского белья! У тебя же, что не модель, то сплошной эксклюзив! Может, озвучишь имя своего стилиста?! — поинтересовался Павел.
Берёза сначала засмущался, и хотел было обидеться, но, посмотрев на веселящихся товарищей и улыбающуюся девушку, шутливо ответил:
- И не просите, и не умоляйте. Ни за большие деньги, ни под пытками я его не открою. Это мой личный стилист!
Эта веселая пауза еще больше разрядила обстановку и раскрепостила участников шоу. И вторая ее часть прошла просто на «ура». Экстремальцев так увлёк процесс съёмки, и собственные приключения, что возможно пойдут на экран и сделают каждого из них известным. Когда же она была закончена, вспомнили, что пора обедать и так же дружненько принялись за его приготовление.
Дарья брела, куда её глаза глядели, не замечая дороги:
«Что со мною стало? — размышляла она. — Как случилось, что я больше не хозяйка своей жизни? Почему я живу с тем, кого не люблю? Как моя жизнь превратилась в череду случайностей, над которыми я не властна? Куда делась сильная, волевая женщина? Я живу чужой жизнью, плывя медленно по течению, и даже не пытаюсь сопротивляться. Как будто искусный кукловод дёргает за верёвочки…»