‒ Пока не определился. На пару недель точно, ‒ замечаю, как Лана прикрывает глаза, вероятно, мысленно подсчитывая, сколько раз ей придётся прийти в мой номер для уборки. ‒ Какие-то проблемы? ‒ Перехожу в наступление, даю понять ‒ сам решаю, что и как делать, заодно, показывая персоналу, что я, хоть и соображаю в их работе, но прогибаться не намерен.
‒ Нет никаких проблем, Лис, ‒ останавливает Лана. ‒ Персонал интересуется. Это просто вопрос. ‒ А вот и переговорщик, который, видимо, заслонит грудью подчинённых от кого угодно, а в первую очередь от меня. Что ж, чую задним нижним сердцем, что меня ждёт ни одно столкновение с управляющим. ‒ Я могу все отправить по рабочим местам, если вы не против?
‒ Не против. ‒ Киваю, пропуская к выходу сотрудников. Через голову не прыгает, позиционируя меня, как хозяина, что уже радует, и всё же относится предвзято, не зная, чего ожидать. Мы сейчас, как два бойца на ринге ‒ встали в стойку, но нападать не спешим, выискивая слабые места противника. ‒ До которого часу вы обычно в отеле?
‒ До восьми. Иногда задерживаюсь, если отель полный или возникают проблемы.
‒ А какие проблемы возникают? Ну, обычно?
‒ Да разные, ‒ пожимает плечиками. ‒ Кто-то перепил, скандалит, учиняет разборки, недоволен обслуживанием, или очень доволен обслуживанием, ‒ закатывает глаза, ‒ проблемы с животными, транспортом, техникой, ‒ выдыхает, ‒ перечислять можно бесконечно.
‒ И вы со всем этим справляетесь? ‒ Выходим в коридор, медленно движемся, разговаривая.
‒ Приходится. Ситуации иногда бывают… специфическими и каверзными, но всё можно разрешить. Разве отец никогда не рассказывал? ‒ Останавливается, заглядывая в глаза.
‒ Я не спрашивал. ‒ И сейчас мне неловко. В её глазах я паршивый сын, которому было плевать на дело всей жизни собственного отца, но всё немного не так, как может показаться Лане на первый взгляд.
‒ Да, ‒ поджимает губы, смотрит с осуждением, ‒ я и забыла, что семья не особо интересовалась, чем он занимается.
‒ Всё не совсем так.
‒ А как? ‒ Пытливый золотистый взгляд впивается, кажется, в самое горло.
‒ Лана, всё глубже, чем вы предполагаете, и у меня есть свои причины, по которым я не пожелал заниматься гостиничным бизнесом. Как-нибудь я расскажу, если пожелаете. ‒ А я не вспоминал об этом лет пятнадцать, но сейчас, когда маленькая пиранья выворачивает меня наизнанку одним только взглядом, готов поделиться, только бы Лана перестала считать меня дерьмовым сыном.
‒ Вы удивитесь ‒ пожелаю. ‒ Победная улыбка озаряет лицо, а женское любопытство берёт верх. Что ж, теперь я хотя бы знаю, что её можно завлечь интригующей историей.