В службе все прошло очень быстро. Опять вопросы по обстоятельствам нашего резонанса. Ладони на сканере и обновление документов. Теперь я стала Данира Финн Альт-Лок. Да, пусть фамилия получилась длинной, зато я теперь точно центр этих троих и все в курсе, чья я эйра.
***
Планета Эйнар, Эйн, военная академия
В академии мы пошли в главный штаб к секретарю ректора за нашими расписаниями.
У меня на сегодня стояло два занятия с двумя разными группами курсантов — внутрипланетниками, то есть будущими служащими различных служб безопасности Эйнара, и пилотами.
И Нико, и мне выделили по небольшому кабинету со столом и гало-коммом. Я была рада маленькой зоне для уединения. Здесь можно было подготовиться к занятию или просто поработать над планом будущих уроков.
Перед гонгом к моему первому занятию в качестве "ари" меня немного знобило, больше от предвкушения, чем от напряжения.
Учебная аудитория оказалась просторной, с большой гало-доской, мне было в ней комфортно, а хорошая акустика позволяла не напрягать голосовые связки.
Первая группа моих кадетов пришла заранее, подозреваю, просто посмотреть на такое необычное явление, как эйра-преподаватель.
Двадцать юношей в одинаковой форме, все как на подбор — образчики мужской красоты. Только вот, для меня они были интересны только в плане дальнейших отношений учитель-ученик. Хотелось заинтересовать своим предметом, а не собой.
Каждый проходящий мимо здоровался со мной небольшим поклоном и произносил «ари».
Я видела любопытство, какое-то благоговение. Но никаких откровенных взглядов или мужского интереса. По крайней мере, на лицах я его точно не читала.
Перед началом занятия я произнесла небольшую речь, чтобы донести важность того, чем мы будем заниматься.
Языки эйнарцы учили постольку поскольку, чаще всего факультативно. Общепланетарный был вторым и превалирующим языком на Эйнаре, хотя по факту все коренные жители были билингвальны, говорили и на эйнарском, и на общем.
В общении с другими расами использовался либо тот же общий, либо иперы — искусственные переводчики. Они представляли собой раковину-наушник со сложной системой параллельного перевода сказанного и трансляции в мозг нужного ответа. Разумеется, вести длинные диспуты с ипером было нельзя, только самый базовый и примитивный разговор. Иначе это могло негативно сказаться на мозговых процессах.
Переводчиков из разумных, таких как я, было не так много, тем более со знанием более трех языков. Мои сокурсники чаще всего выбирали два профильных языка, общепланетарный и какой-то еще. Я в этом плане была, в своем роде, уникальна. Преподаватели в академии на Фиросе говорили, что у меня врожденный талант.