- Так еще не вечер, - подхватила я идею подружки, - кто знает, может, будут и принцы.
- Ну, твоему-то принцу ничего не светит, - голос подружки сопровождался громким хлюпаньем, - У тебя уже есть Дэн.
Мне показалось, что в голосе подруги прозвучала легкая издевка? Ну, показалось или нет, но упоминание о Дэне вызвало у меня гримасу. Я и сама не могла понять себя. Еще неделю назад я готова была визжать от восторга от того, что самый красивый парень с нашего факультета пригласил меня на свидание. И вот прошло совсем немного времени, а глухое раздражение на него все чаще и чаще портит мне настроение.
Пытаясь прогнать дурное настроение, я шустренько сбросила свою одежду и забралась в ванну. Тотчас вода забурлила и покрылась мелкими пузырьками. От неожиданности я чуть не выпрыгнула из воды. Но поняв, что это всего лишь пузырьки воздуха,нагнетаемы невидимым моторчиком, опустилась назад. Настроение мигом улучшилось. Я опустила голову на бортик ванны и блаженно расслабилась. Окно было таким большим, что казалось, будто облака окрашенные золотом заходящего солнца вот-вот вплывут в мою комнату. Тихий шум прибоя и нежный ветерок, врывавшийся в приоткрытую створку, дополняли романтичное настроение.
А ведь права Лизка, только принца сейчас и не хватает. Невольно мне представился шикарный широкоплечий красавец, мчавшийся ко мне верхом на белоснежном коне. Обязательна расстегнутая до пояса белая рубаха, подпоясанная широким поясом-кушаком и кожаные брюки, туго облегавшие его мускулистые ноги. Размечтавшись, я так явно представила себе этого «принца», что даже запах его почувствовала. Холодный и свежий одновременно, с пряной терпкой ноткой. Так пахнут горы, покрытые вековым мхом, высокие и неприступные. Те самые, о которых я мечтала с самого детства.
С какой завистью я смотрела в детстве на своих братьев, которые в сопровождении отцов взмывали в небо. Их серебристые чешуйчатые тела были прекрасны, а движения стремительны и свободны.
Помню, однажды, в такой момент, сидя на руках у своего деда Итона, я и не заметила, как по щекам потекли слезы.
- Не плачь, мой цветочек, - дедушка прижал меня тогда к своей огромной груди, - придет и твое время. Полетишь и ты. Верь мне, детка.
Но я так и не полетела. Ни единого раза. Я даже понятия не имела, как выглядит мое драконье тело – черное, как у деда, или серебристое, как у отцов и братьев. А может, розовое с перламутром, как у моей мамы?
Поэтому и в сторону гор больше не смотрела, и воспоминания о них гнала прочь, чтобы не бередить свою тоску.