Таких вот ремесленных кварталов на нижнем ярусе не один, и распределены они равномерно вперемежку с другими, специализирующимися в определённом ремесле: мебельщики, кузнецы, горшечники, стекольщики, ткачи и прочие.
Оказалось, что камни-плитки для приготовления пищи искусственного происхождения, и их изготовляют горшечники из особой вулканической глины с добавлением порошка из какого-то камня. Это верхний, греющий слой, напитанный магией. Второй слой, изоляционный — из смеси белой глины с мукой обычного светлого шоргона. Этот слой теплоупорный, не нагревающийся. Если нагревающийся слой всегда серый, то теплоизоляционный может быть любого цвета по желанию заказчика. Милли купила два камня-плитки с чёрным нижним слоем. Пока нет повара, буду готовить завтраки. Камни уложили в повозку, а горшки доставят завтра.
От горшечников, поднявшись на второй ярус и проехавшись по кварталу, наткнулись на шляпную мастерскую. Заказывая шляпу особого фасона, немало удивила мастера. Мне нужна была шляпа чёрного цвета, с более широкими полями, чем носят здесь. Причём с боков поля нужно завернуть немного вверх, а донце прогнуть «пирожком». Из какого материала делают здесь шляпы, я не поняла. Он только напоминал по структуре фетр, но фетром не являлся. В том смысле, что это не шерсть, а что-то растительного происхождения. Вникать я не стала. Тут всё замешано на магии.
Ну и последней на сегодня покупкой был клавир. Звучание инструментов проверяли Милли, Петрикс и Нортон. Ужинали мы всей компанией в знакомом ресторанчике в нашем квартале. В соседней продуктовой лавке купили крупы для каши, по головке сыра и масла, лепёшки, сахар, соль и приправы, сбор для взвара, молоко для леополек. Завтракать будем дома.
Утро. Эй, утро! Что ты нам приготовило на сегодняшний день?
На соседней подушке вальяжно развалился Лёвка. Корзину для сна, установленную в ногах, он нагло игнорировал. На подушку весь уже не вмещается во весь рост. Сопит в две носопырки, а ещё мурчит. Не так громко, как кошка. Это мурчание у него исходит откуда-то изнутри, тихое-тихое, на грани слышимости. Но у меня под ухом достаточно слышимое. Потом оно усиливается. Это он просыпается. Потянулся и спрыгнул с кровати — зов естественных потребностей.
Милли уже встала, разбуженная Полькой, и прямо в пижаме понеслась на перегонки с леопольками вниз, к чёрному ходу. Вот бы они двери сами открывали. И мне вставать пора, чтобы озаботиться насыщением голодных ртов.
Солнце по имени Вейриис, по утрам к нам не заглядывает, не беспокоит, требуя немедленного пробуждения. Окна выходят на юг. Зато оно почти весь день таращится в наши окна, если облака не закроют. Сначала сбоку начинает подглядывать, потом, свысока, бесстыже, и снова, словно стесняясь, но любопытство разбирает, с другой стороны окна. Вот ведь ещё забота — нужны шторы.