Меня слушали со вниманием, не задавая вопросов.
— Моё отчество, ставшее вторым именем здесь, Леопольдовна. Это значит, что я прямой потомок одного из этих близнецов.
— Тогда получается, что ты по праву можешь претендовать на титул виконтессы и наследовать виконтство, — заявил Рэд. — Но это только для успокоения твоей совести.
— И на том Праматери спасибо, — ответила я. — А куча-то сама не разгребается, — сказала, вздохнув. — Лежит спокойнёхонько, радужным самоцветьем на нас поглядывает и терпеливо ждёт.
Мили хихикнула, мужчины улыбнулись, выслушав мою тираду, и мы принялись разбирать, свалившееся мне под ноги богатство.
Рэд слинял. У него образовались неотложные дела в лесном хозяйстве. Правильно, человек занятой, что он тут будет камни сортировать. Милли, объявив себя хранителем знаний (так, оказывается, здесь называется библиотекарь), принялась вынимать из развала книги, свитки и прочие бумажные и даже не бумажные, а скорее всего кожаные (если учесть, что пергамент — кожа особой выделки), носители информации и складывать на стол. С закладкой будущего библиотечного фонда, Милли из кучи выбирала золотые и серебряные монеты разного достоинства, тоже складывая стопками на столе. Я предложила ей побыть ещё и травницей, выбирая травы и складируя их на рабочем столе Рэда. Я, Нортон и Петрикс, распределив, кто какие камни выбирает, начали складывать рядом с собой новые кучки.
Сверкающая многоцветьем радуги куча постепенно расползалась на отдельные кучки. Ребята развлекали нас рассказами смешных историй из студенческой жизни.
— Ой, что это? — Милли потянула из кучи что-то завёрнутое в бархатную тряпицу.
Из развернувшейся тряпицы вывалился зеленоватый прозрачный камень в форме куска корневища толщиной в пять и длиной двадцать сантиметров (это мы потом измерили). У него даже выпуклости и выемки были как у корня. Окаменевший или остекленевший кусок корневища.
— Ого! — воскликнул Петрикс. — Крюгересский корень!
— Ценный камешек, — произнёс Нортон, взглянув на камень. — А главное очень редкий. Можно сказать — редчайший.
— И насколько он ценен? — спросила я.
— Стоимость половины этой кучи спокойно потянет, — сообщил Нортон. — Если ещё что-то равноценное не обнаружится.
— А говоришь, что редчайший, — уличила я его в недостоверности оценки ценности камня.
— Ну, это же не обязательно будет камень. Это может быть ювелирное изделие из редких камней, книга древняя рукописная, манускрипт на пергаменте с древним заклинанием.
— Вот, — пропыхтела Милли, вытаскивая из-под камней двумя руками книгу.