Леди Тасия застонала.
— Ох, и на кого ж ты нас покинула, дитя мое! — вновь заголосила служанка.
— И да, Льюп!.. — проходя мимо, окликнул ректор слугу.
— Слушаю, ваша светлость.
— Уберите ее сейчас, но предупредите, что разговор не закончен, — кивнул Агиар на кормилицу и, больше не оборачиваясь, распахнул ногой дверь в опочивальню супруги.
За спиной раздалось верещание и даже гневные выкрики. Похоже, дракон не хотел сдавать своих позиций, но голоса отдалялись, к немалому облегчению Орфеса. Ярость мутила рассудок, он мог совершить такое, о чем потом непременно бы пожалел. Человечка и так вне всяких сомнений его боялась, и любой неосмотрительный поступок с его стороны мог навсегда перечеркнуть надежду на нормальные отношения в будущем. Любопытно, кто так настроил девчонку?
И был ли ее страх направлен на него лично? А может быть, леди Тасия до дрожи боялась всех арсов? Тогда зачем приехала сюда? В конце концов, не зверь же ее отец, чтобы принудить дочь к браку, одна мысль о котором вызывает в ней панический ужас!
Впрочем, сейчас Орфес об этом не думал. В приоритете была жизнь супруги. А ответы подождут. Впрочем, прежде, чем слуги удалились, герцог кое-что успел расслышать:
— Не стоит сейчас беспокоить хозяина, госпожа, — прервал проклятья кормилицы спокойный голос Льюпа. — Мы все волнуемся, но давайте держать себя в руках. Идемте, попрошу Берту заварить вам успокаивающий сбор.
Все же умел старик отыскать подход к любому: будь то человек или арс.
Герцог бережно уложил девушку на кровать, и ее золотые волосы спутанным каскадом раскинулись на подушках. Сейчас, когда она не вопила и не падала в обморок, леди Тасия казалась ему еще прекраснее, еще нежнее. Она напоминала весенний первоцвет — яркое чудо среди снега и льда. Кружевной шарфик обнажил хрупкую шею, Орфес увидел свежую ссадину на коже и поморщился.
Глупая… Глупая человечка!
— Дора! — крикнул он.
— Чего изволите, ваша светлость? — в дверях тут же появилась дородная служанка из арсов, служащих в доме. Ее крылья почти сливались со строгим коричневым платьем.
— Теплую воду, чистое полотенце и нюхательную соль, — распорядился Агиар.
Девица ушла, герцог же, чтобы почувствовать дыхание супруги склонился над ней. Совершенно неожиданно она распахнула глаза и прошептала:
— Ветер… Он говорил… Он звал меня…
После этого она обмякла и вновь потеряла сознание. Вот только на этот раз Орфес совсем не был уверен в том, что она жива.
— Кара первородного! — выругался он. — Леди! Леди, что с вами?
Магистр аккуратно похлопал девушку по бледным щекам, но реакции не добился. Более того, у жены не прощупывался пульс, и ее дыхание тоже не ощущалось. Царапина на шее посинела, кровь перестала сочиться из нее.