Я перехватила руки Фриды, когда она натянула заботливо согретый чулок до колена.
— Что? — растерянно спросила она, явно не ожидая от воспитанницы этого.
— Простите, но я сама! — попыталась отобрать чулок.
Да где там! Тонкие, крючковатые пальцы вцепились в вязку, и оторвать их не представлялось возможным.
— Деточка… — ее глаза увлажнились. — Магистр Арбери сказал, но… Вы не помните свою старую нянюшку?
Конечно, оберегала меня Фрида, как раненая тигрица своего тигренка, но откровенничать с ней у меня не было желания, хотя и обидеть пожилую даму не стоило.
— Извините, но нет. — Для убедительности я еще головой покачала. — Но одеваться с этого дня стану сама, договорились?
Няня почившей леди бросила на меня еще один внимательный взгляд и разжала руки.
— Боги с вами, — пробормотала она. — Авось все к добру сладилось, как предрек ваш покойный дедушка.
— Я его совсем не помню, — сообщила я, что, собственно, было неоспоримой правдой. Все знакомые остались на Земле, в прежнем мире.
— Любил он вас, — с грустью произнесла Фрида. — Все надеялся, что головка ваша после смерти матери просветлеет. Как вы леди Скари мертвой обнаружили, так и позабыли все и замолчали. Только недавно совсем простые фразы говорить начали. С тех пор, как при дворе батюшки вашего послов арсов этих увидели. Сначала вы все причитали и плакали, а когда успокоились, то отвечать нам стали. Как же покойный герцог, дед ваш, радовался! Он и настоял, чтобы вас замуж за Агиара выдали, и брак по доверенности заключили. Чтоб, значит, ни невеста, ни жених друг друга до свадьбы не видели. Только не вышло ничего. Вы на супруга смотреть не желали, так кричали, что он сам решил дать вам время успокоиться. Как же, девочка моя, вы на стене-то очутились? Я и отошла всего на несколько минут, чтобы отварчика вам принести и сдобы свежей… Хорошо, что герцог спасти вас успел…
Пока говорила, нянька поднялась с колен, нашла мое почившее платье, покачала головой, дошла до столика, где, по всей видимости, был накрыт завтрак, и стала хлопотать над ним. Ее действия были такими отточенными, как у сиделки, которая давно присматривает за тяжело больным. Но самое главное, болтала она по привычке, не ждала ни моих ответов, ни моей реакции.
Ужасная ситуация. Я быстро натянула чулки и просторную нижнюю рубашку. На платье покосилась с опаской и все же решила, что бревном, плывущим по течению жизни, быть не желаю.
— Фрида, вы меня слышите? — окликнула нянюшку.
— Конечно, госпожа. Желаете умыться или… — она обернулась и застыла.
Я в это время надевала туфли и мужественно сражалась с незнакомой застежкой в виде перламутровой шестикрылой бабочки. Она больше походила на цветок, чем на насекомое, а, инкрустированная розовыми самоцветами, смотрелась дорого и изящно.