Похоже, я начинаю краснеть. Да и немудрено. В прежней жизни меня не так уж часто баловали комплиментами.
— Вы цены себе не знаете, Лена! — он придвинулся на диване, полукругом стоящим вокруг стола, поближе ко мне, и взял за руку. — Словно драгоценный камень, нуждающийся в огранке умелого ювелира. А еще у вас совершенно потрясающие глаза! — с придыханием воскликнул он, поднося мои пальцы к губам и обжигая горячим дыханием. Все это время, практически не мигая, смотрел в мое лицо, отчего я чувствовала себя до крайности неловко. — Знаете, когда я выбирал вам подарок и увидел эту вещь, то больше уже не колебался. Чистейшие аквамарины. Именно их напоминают ваши глаза.
— Послушайте, — я высвободила руку, которую он начал покрывать поцелуями, и отодвинулась на самый край дивана, — мне, конечно, приятно все это слышать, но кажется, вы переходите допустимые границы. Между нами исключительно деловые отношения, и я бы хотела, чтобы так и осталось.
— Такая девушка, как вы, нуждается в покровителе, — чуть прищурился Амир и сменил тон на терпеливый и доброжелательный. — Вы неглупы. Думаю, и сами это понимаете. Наверняка замечали, как реагируют на вас мужчины. Не имея за плечами того, кто сможет защитить и помочь, вы сильно рискуете. Я наводил о вас справки, Лена.
По моей спине пробежал неприятный холодок. Оборот, какой принимал разговор, мне нравился все меньше.
То, что Арбуди намерен предложить свое покровительство, уже не сомневалась. Вот только в каком качестве? Любовницы-содержанки, как раньше Кирилл, или аристократки, находящейся в вассальной зависимости от него? Если знает о моем даре, то может быть и второе. Впрочем, ни тот, ни другой вариант меня совершенно не прельщал. Зарак — точно не то место, которое я бы выбрала для жизни. Для женщины там не самые благоприятные условия.
— Признаюсь, подозрения у меня возникли уже тогда, когда увидел, как вы держитесь за столом. И никогда не слышал, чтобы простолюдины, даже богатые, уделяли обучению этикета своих детей такое внимание. Им это просто незачем! В по-настоящему респектабельные заведения, где это может понадобиться, для таких людей попасть практически невозможно. Да и за чрезмерное усердие в попытках подражать аристократам их, скорее, высмеют, чем признают равными.
Снова этот раздражающий снобизм! Хотелось запустить чем-нибудь в эту снисходительно-самодовольную рожу.
— Еще и орн, владеющий заведением, вас откуда-то знал. Разумеется, это вызвало во мне интерес, и я попытался выяснить о вас как можно больше. К сожалению, времени для этого у меня было немного, но кое-что узнать все же удалось. И я прекрасно понимаю ваше нежелание распространяться о своем прошлом. Стать изгнанницей — позорное пятно, которое ничем нельзя смыть! Но я считаю, что могу хотя бы немного помочь вам. Уже то, что готов приблизить вас к себе, в некотором роде очистит вас. Служить аристократическому роду — большая честь! Вы это понимаете и сами. Так вот, я готов вам предложить работать на меня.