– Груз ответственности не давит? Немного ли он на себя взвалил? – С издевкой спросила Ксенерва.
– Пока не жаловался. По сути, ему не нужен трон и он не прочь отречься от титула повелителя, но народ все равно пойдет за ним, армия верна лишь ему, а у кого армия – у того и власть.
– Логично. – Согласилась Ксенерва. – Я думаю, что будет справедливым предположить, что Аймон хороший повелитель, раз народ сам его таковым признал.
– Аймон, жесток, как и все даймоны, но справедлив. Он не совершил ни одной казни без веской на то причины, в отличие от своего предшественника. Он справедлив, эмоционален и при этом рационален, силен и духом, и телом.
– Я не заметила, что он особо эмоционален. – Вставила Ксенерва.
– Знаешь, в Аскатоне принято считать, что даймоны вообще существа не эмоциональные и бесчувственные. Я считаю, что эмоции присущи всем жителям нашего мира. Получая эмоции – положительные или отрицательные, мы получаем своего рода толчок к определенным действиям. Другое дело, что даймоны не особо избирательны в своих методах решения проблемы. Зачастую они решают все силой, поэтому их ошибочно считают бесчувственными и не эмоциональными, но ведь злость и гнев – это тоже эмоции. У некоторых даймонов вообще эмоциональность развита на уровне инстинктов. Аймон эмоционален, как и все даймоны, но выбирает рациональные способы решения сложившийся ситуации, поэтому я считаю, что он еще и чувствует, но глубоко скрывает это. Ему не чуждо чувство радости, или скажем презрения.
– А любовь? – Вдруг спросила Ксенерва, сама того не ожидая.
– Думаю, тут немного сложнее, но знаешь... – Прищурился Лейкас. – Любое чувство можно развить и воспитать. Это лишь дело времени.
– А даймоны долго живут? – Спросила Ксенерва.
– Тысячи лет.
– Что ж, думаю, у меня достаточно времени, чтобы проверить теорию чувств.
– Возможно, после превращения, ты не будешь испытывать некоторые чувства. Во всяком случае, не в таком количестве оттенков.
– Этого я и боюсь, Лейкас. – Серьезно сказала Ксенерва. – У меня есть маленькая дочь, которой нужна ласка и любовь. Поэтому, я сохраню свою человеческую сущность. Я обязана это сделать.
Лейкас, с грустью подумал о том, что ему жаль и Ксенерву, и ее дочь, потому что природа одинаково жестока со всеми. И ей не избежать того, чему подвергались миллионы до нее. Но вслух произнес:
– Я думаю с твоей решительностью, не поспорить и богам. Надеюсь, у тебя все получится.
Лейкас не хотел разбивать чужие надежды.
– А Алиида, тоже будет жить тысячи лет?
«Если выживет» – подумал Лейкас, а вслух произнес: