Ксенера весь день провалялась рядом с кроваткой Алииды. Холодный камень дарил приятную прохладу и немного остужал разгоряченное тело. Она мысленно позвала Аймона:
«Аймон!»
« Да, Ксенерва» – Услышала она почти сразу в ответ.
«Когда это кончится?»
«Я не знаю. У всех превращение проходит индивидуально. Я не могу тебе сказать, когда ты превратишься»
«А после, я всегда буду чувствовать себя как на сковородке?»
Аймон хохотнул.
«Скоро ты научишься управлять огнем внутри себя»
Ксенерва затихла, поджала колени к подбородку и почувствовала, как от боли на ее глазах навернулась слеза, которая тут же испарилась с ее разгоряченного лица, издав на прощанье короткий пшик.
«Ксенерва...» – Позвал Аймон.
«Да?»
«Не сиди на месте. Сходи в город, прогуляйся. Больше пей и ешь – это поможет тебе»
«Хорошо, так и сделаю», – солгала Ксенерва, не собираясь выходить из комнаты.
К вечеру жар стал невыносимым. Когда к ней заглянул Аймон – она еле сдерживала себя, чтобы не скривиться от боли.
– Я же сказал тебе, выйти в город. – Сердито сказал Аймон. – Но ты даже к столу не спустилась, и вообще не притронулась к еде.
– Мне не хотелось есть. – Ответила Ксенерва.
– Сколько можно сидеть возле нее. – Не понимал Аймон. – Ей все равно. Она почти труп.
– Не говори так! – Яростно закричала Ксенерва, вскочив с пола. – Я не верю, что слышу это от тебя.
Ксенерва была в не себя. Когда-то ей пришлось слышать нечто подобное от Андрея, теперь от того, кто утверждал, что он истинный отец ее дочери.
– Но это так, не вижу причин твоего возмущения. Она слишком слаба, маловероятно, что Хейи ей помогут.
– Пока есть надежда, я буду верить в лучшее. И как бы ни было, не хочу оставлять ее. Меня слишком долго не было рядом.
– Но это не повод губить себя ради полумертвого ребенка. Зачем сидеть рядом? Ей от этого не будет прока.
– У тебя вообще есть сердце?
Аймон задумался на долю секунды, затем ответил:
– Не в том смысле, в котором ты имеешь в виду.
– Тогда тебе меня не понять.
– Нет, не понять. Вы люди слишком не практичны, слишком все усложняете. – Сказал Аймон, подойдя вплотную к Ксенерве. Он намотал на палец прядь ее волос, притянул к себе и прошептал на ухо. – Но в твоем случае, все поправимо. Скоро ты станешь даймоном, и изъянов у тебя станет несколько меньше.
Ксенерва схватила рукой Аймона за шею – он не сопротивлялся – и с его же позволения, не иначе, наклонила ближе к себе и прошептала ему на ухо:
– Скоро я стану даймоном, и что-то мне подсказывает, что, будучи на равных с тобой правах – не раз надеру тебе зад.
– О, массаж попы... Я в предвкушении. – Промурлыкал Аймон.