- В жизни не слыхал ни о чем более зловещем, - признался Грофилд.
- Отчего же? - возразил Мюррей. - В честных людей мы их вживлять не будем, только в плохих. - Он широко улыбнулся, довольный собой. - Знаете, что я сделаю? Вернусь в контору, все это запишу и кину в ящик для рацпредложений.
Грофилд смерил его взглядом.
- Сдается мне, что для блага еще не народившихся поколений я должен вас придушить здесь и сейчас же, - сказал он. Мюррей игриво хихикнул.
- Да ну вас, - ответил он. - Вы просто пристрастны. Вор, и все такое прочее...
Грофилд не отрываясь смотрел на Мюррея, но, заметив, что тому становится не по себе, покачал головой.
- Бесполезно, - сказал он. - Ни одна армия не способна остановить мысль, если пришло ее время.
- Вы так полагаете? - оживился Мюррей. - Вы очень хорошо сказали.
- Иногда в голову приходят всякие мудрости, - ответил Грофилд. - Ну что, пойдем к самолету? Мюррей взглянул на часы.
- Совершенно верно! - воскликнул он и помахал меню, требуя счет.
Глава 5
Грофилд вытащил из бумажника доллар, но на нем было изображено лицо мужчины, и он затолкал купюру обратно. Найдя доллар с женским ликом, Грофилд удовлетворенно кивнул. Канадские "зеленые" были ярче, серийный номер тут писали красной краской, и узор заметно отличался. Наконец, на бумажке крупными буквами было начертано "КАНАДА". Доллар Грофилду понравился, а значит, и коридорному тоже. Грофилд протянул деньги мальчишке, тот вскинул брови и проговорил:
- Сье.
Это означало "мсье". Коридорный вышел, закрыл дверь, и Грофилд остался в одиночестве.
Он начал зевать. Скоро челюсть свело, но Грофилд никак не мог остановиться и зевал во весь рот. Интересно, сломается хрящ или нет? Может, ему до конца дней будет суждено ходить с отвисшей челюстью. Как же ему тогда произносить реплики в театре? Грофилд завертел головой, пытаясь положить конец своей зевоте, и мало - помалу она прекратилась, а сведенный судорогой рот медленно закрылся, будто театральный занавес. Было без пяти восемь утра. Самолет принял на борт всех пассажиров только в час ночи, а потом еще два с лишним часа ждал разрешения на взлет. Грофилд подремал с полчасика, пока самолет стоял на земле, зато в воздухе поспать оказалось совершенно невозможно. После своей мученической кончины сын божий воскрес в новой ипостаси, как баскетболист, и всю дорогу до Квебека вел крылатую машину, будто баскетбольный мяч. Где - то на полпути снег, тучи и непогода остались позади, но поднялся ветер, который играл самолетом, как котенок - смятой сигаретной пачкой. Большую часть полета стюардессы бегали по проходу, таская пакетики, в одну сторону пустые, в другую - полные.